Автор: Епископ Николай (Погребняк)

В традиционной иконографии Рождества Христова основное внимание уделяется главным действующим лицам великого таинства Боговоплощения - тем, о ком говорит Святое Евангелие. Но Евангелие говорит о событии, которого тысячелетия ожидал род человеческий; в Ветхом Завете о грядущем рождении в мир Сына Божия предвозвещали пророки: Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил (Евр. 1:1-2). Задача нашей заметки - определить, насколько часто присутствуют в иконографии Рождественского цикла те, кто, подобно Исайе, отозвался на призыв Божий: И услышал я голос Господа, говорящего: кого Мне послать? И кто пойдет для Нас? И я сказал: вот я, пошли меня (Ис. 6:8).

Общеизвестно, что ветхозаветные праведники присутствуют в иконографии Воскресения Христова - Сошествия во ад. На иконах Рождества Христова их, как правило, нет. Между тем, уже и в ранней иконографии Рождественского цикла (в храмовой росписи и книжной миниатюре) присутствуют персонажи Ветхого Завета - те, о чьей связи с Рождеством Христовым упоминает не только предание Церкви, но и само Евангелие (Мф. 1:1-17; Лк. 3:23-38). Особенно наглядно это можно видеть в лицевых Евангелиях, в том числе и достаточно поздних.

За богослужением песнопения Рождественского цикла - ирмосы Рождественского канона - звучат, начиная с праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы (21 ноября). За две недели до самого дня Боговоплощения в богослужении воспоминаются верою предвозсиявшие праотцы, отцы, пророки и праведники - те, о ком Церковь поет: "Христос, Солнце светлое, свыше просияв издалеча, звезд собор ведет, с Ним возсиявший" (стихира святых отцев на Господи, воззвах в Неделю пред Рождеством Христовым).

О каких же именно лицах Ветхого Завета упоминают богослужебные тексты Рождественского цикла? Это те, кого Господь оправдал верою, от семени которых явился Плод благословен (тропарь праотцам), кто "прежде закона и в законе воссиял", предвозвещая грядущего в мир Сына Божия. Предвозвещая тогда, когда о Нем люди в массе своей и слышать не желали: И сказал Он: пойди и скажи этому народу: слухом услышите - и не уразумеете, и очами смотреть будете - и не увидите (Ис. 6:9).

Уже первое их упоминание, в Неделю святых праотец, является своего рода программой совершения памяти праведников Божиих, от которых Господь показал нам Жезл силы - Богоотроковицу Марию (1-я стихира на Господи, воззвах). Но упоминаются они не в хронологической последовательности Священного Писания. Первыми, о ком говорится в чинопоследовании праздника, это святые отроцы, из огня избавленные, и пророк Даниил. Следом за ним идут Авраам, Исаак и Иаков, от семени которых благоволил Господь быти по нам (2-я стихира на Господи, воззвах). Наконец, уже в завершающей стихире, вместе с Авраамом Боголюбивым, Исааком, от обещания рожденным, и Иаковом упоминаются дванадесять патриархов, Давид кротчайший и вновь Даниил, желаний пророк с тремя отроками.

Стихира на стиховне в Неделю праотец, составленная святителем Германом, эту группу расширяет и призывает "псаломски восхвалить" собор праотцев, в который включает: Адама, Еноха, Ноя, Мелхиседека, Авраама, Исаака и Иакова, а также живших "по законе" Моисея и Аарона, Иисуса Навина, Самуила и Давида, пророков Исаию, Иеремию, Иезекииля, Даниила, "дванадесять" малых пророков, "купно Илию, Елисея и вся", а также Захарию и Предтечу - проповедавших Христа, Жизнь и Воскресение рода нашего.

Упоминание столь значительного количества праотцев в богослужебных текстах Рождественского цикла находило свое отражение и в памятниках иконографии. Особенно наглядно это можно видеть в храмовой росписи и в книжной миниатюре.

На самих иконах Рождества Христова изобразить собор праотцев и отцев в полном составе было бы, конечно, весьма затруднительно. Кроме того, такое обилие персонажей - весьма достойных, но все-таки второстепенных - лишило бы всю композицию той стройности, наглядности, узнаваемости, которые с раннехристианских времен присущи иконографии Рождества Христова. Рождество Христово, как и каждый праздник, "имеет свое напечатление, свою икону, рожденную Церковью, без которой самое празднование события не могло бы быть полным. На иконах этих собрано все самое важное, самое ценное и неповторимое, что относится к смыслу праздника, и церковный обычай, вернее, святое предание Церкви хранит эти изображения, неся их через века и тысячелетия, сохраняя неповрежденными их существо" [4, с. 92]. Эти слова замечательного иконописца Русского Зарубежья инока Григория (Круга) можно отнести не только к иконографии самих праздников, но и тех событий и лиц, которые с праздниками связаны.

Вот пример. Иконописные подлинники под 16 декабря дают следующее описание собора святых праотцев:

"В той же день память повелено нам творити святыми и богоносными отцы всех, от века Богу угодивших праведных отцев от Авраама даже и до Иосифа, обручника Пресвятыя Богородицы, такожде пророк и пророчиц. Пишется неделя святых праотец: первый (т. е. Авраам. - прим. авт.) стоит образом и власы, аки Илия пророк; риза багор, исподняя лазорь, в левой руке свиток; подле его сед, власы терхавы, брада такова ж, риза киноварь изтемна, испод вохрян; третий рус, брада аки Аронова, покороче, риза празелень, испод багор, и иных святых праотец много разным подобием, ризы на них праотеческие и пророческие". Далее в подлиннике приводятся имена праотцев от Адама до Иосифа обручника, а также святых жен; это: Сарра, Ревекка, Лия, Рахиль, Мариам, Девора, Иаиль, Иудифь, Есфирь, Анна, Сусанна". Здесь упомянуты и те, кого Священное Писание не называет по именам, это "Сарепфтиныня" - вдова из Сарепты Сидонской (3 Цар. 17:9) и "Суманитиныня" - Сонамитянка, та добрая женщина, которая за свою благотворительность была по предсказанию пророка Елисея награждена от Бога сыном и по молитве которой пророк воскресил ребенка, когда он умер (см. 4 Цар. 4: 8-37). Как видим, иконографическое предание бережно относилось не только к тем, кто пророчествовал о рождении Сына Божия, но и о тех, кто в ожидании Боговоплощения пребывал в делах милосердия и праведности, становясь по словам совершенным Божиим человеком, ко всякому доброму делу приготовленным (2 Тим. 3:16, 17).

С развитием высокого иконостаса изображения пророков и праотцев (в XV в.) заняли в нем свои постоянные места, над праздничным рядом икон. Эти два верхних ряда икон "воспроизводят непосредственно предрождественский цикл, точнее, последние его две недели, посвященные памяти праотцев и отцов" [11, с. 260]. Как правило, в пророческом и праотеческом рядах выдержана хронология Священной Истории.

Высокий иконостас, являя собой величественный зрительный образ событий Нового Завета и святых - свидетелей нашего спасения, не отменяет изображения праздников в храмовой росписи. В отличие от иконостаса с его четкой структурой, в храмовой росписи праздники годового литургического круга - "своего рода главные этапы промыслительного действия Божия в мире, постепенного осуществления спасения" [11, с. 242] - могли располагаться достаточно произвольно, в зависимости от архитектурных форм и посвящения храма. Выбор программы такой росписи, отдельных изображений и целых циклов зависел "от замысла устроителей и исполнителей храма, от событий в их жизни и жизни Церкви" [11, с. 259].

В храмовой росписи изображения праотцев и пророков обычно находились в достаточной близости и соотносились с основной композицией Рождества. Обращая взор к лежащему в яслях Богомладенцу, молящиеся в храме люди видели не только главных участников и очевидцев Боговоплощения, но и прежде закона верою предвозсияших святых отцев.

В росписях соборного храма святителя Николая афонского монастыря Ставроникита все сюжеты христологического цикла расположены таким образом, что события Нового Завета - от Благовещения до Пятидесятницы - соотносятся с изображениями пророков и праотцев. Фигуры ветхозаветных святых размещены регистром ниже; праведники и пророки словно взирают на исполнение того, о чем некогда они сами пророчествовали и чему послужили прообразами. Они расположены ближе к молящимся в храме, которые вместе с праведниками становятся свидетелями сбытия их пророчеств и чаяний.

На фресках Ставроникиты, выполненных в середине XVI в. Феофаном Критским, ветхозаветные праведники изображены "портретно", они имеют не только характерные особенности одежды, индивидуальные атрибуты своего служения, но и выразительные черты лица. Аарон, Мелхиседек и Самуил, например, одеты в похожие одежды, каждый из них имеет и характерные, отличающие его от других, предметы - у Аарона процветший жезл (Числ. 17:8), у Мелхиседека, священника Бога Всевышнего - хлебы (Быт. 14:18), у Самуила - сосуд с елеем (1 Цар. 10:1; 16:13). Надо отметить, что изображать пророков старцами стали не сразу; Аарон, например, в мозаиках V в. церкви Санта-Мария-Маджоре в Риме изображен совсем молодым человеком.

Моисей на фреске Ставроникиты значительно моложе своего старшего брата Аарона, хотя разница в возрасте составляла у них всего три года (см. Исх. 7:7). Это, согласно иконописному подлиннику, "средовек" [3, с. 144]. Таким же Боговидец изображается и на Синайских иконах, например, в триптихе XIII в. [13, t. 1, f. 193].

Авраам (он изображен симметрично Аарону в южном тимпане собора) с воздетыми в молитве руками соответствует приведенному выше описанию иконописного подлинника в неделю праотец, только без свитка. Выразительны и узнаваемы также фигуры других праотцев и пророков. Ной, например, держит в руках миниатюрный ковчег; он готовится исполнить повеление Божие: Сделай себе ковчег из дерева гофер; отделения сделай в ковчеге и осмоли его смолою внутри и снаружи. И сделай его так: длина ковчега триста локтей; ширина его пятьдесят локтей, а высота его тридцать локтей. И сделай отверстие в ковчеге, и в локоть сведи его вверху, и дверь в ковчег сделай с боку его; устрой в нем нижнее, второе и третье [жилье]. И вот, Я наведу на землю потоп водный, чтоб истребить всякую плоть, в которой есть дух жизни, под небесами; все, что есть на земле, лишится жизни (Быт. 6:14-17).

Необходимо упомянуть и о том, как праведников Ветхого Завета изображали в книжной миниатюре непосредственно в сюжете Рождества Христова. В рукописном "Слове похвальном на зачатие святого Иоанна Предтечи" XVI в., хранящемся в РГБ, миниатюра, изображающая Рождество Христово, с удивительным мастерством и выразительностью представляет читателю подробнейшую иллюстрацию всего Рождественского цикла.

Кого здесь только нет! Миниатюрист, придавший своей композиции не прямоугольную, а сложную форму, "обтекающую" текст, изобразил наряду с традиционными иконографическими персонажами праотцев и пророков. В верхней части композиции, одесную Отца Небесного, расположился ангельский хор: "Силы Небесные радуются, земля с человеки веселится" (на хвалитех богородичен). Чуть ниже расположился пророк Исайя; он держит в руке свиток со своим пророчеством: Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил (Ис. 7:14). В изумлении взирает он на совершение своего пророчества, а рядом с ним, торжествующе подняв свиток над головой, стоит младший его современник, пророк Михей. Сбылось и его пророчество: И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? Из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле и Которого происхождение из начала, от дней вечных (Мих. 5:2).

Ниже группы ангелов, по центральной оси композиции, расположились праотцы. Трое из них, стоящие в первом ряду, ведут оживленную беседу. Левее - группа скачущих во весь опор волхвов; их трое, и самый младший из них, он чуть отстал от остальных, и старшие спутники его подбадривают, указывая в том направлении, где совершилось чудесное рождение.

Пречистая Дева, склонившись со Своего ложа, наблюдает за омовением Младенца; этим заняты две женщины. Появление сцены омовения в иконографии Рождества Христова связано с апокрифическим "Евангелием Псевдо-Матфея", или "Книгой о Рождестве Блаженной Марии". Списки этого апокрифа появляются примерно в IX в. под влиянием т. н. "Протоевангелия" и "Евангелия Детства". К вертепу, говорит апокриф, были приведены две женщины-повитухи; иногда показано, как Ангел ведет их по пустынным холмам; они несут кувшин с водой и купель. В апокрифе указано, что пригласил одну из них Иосиф, а у входа в вертеп ее встретила другая, по имени Саломия - она усомнилась в непорочности Приснодевы Марии и была наказана: рука у нее засохла. Раскаявшаяся Саломия по повелению Ангела протянула руку к Богомладенцу и исцелилась; ее так и изображают - с обнаженной рукой, протянутой к Новорожденному. Блаженный Феофилакт Болгарский по этому поводу говорит: "Устыдитесь, желающие постигнуть сверхъестественное Рождение. Рождшееся от Духа есть, но как и каким образом родилось от Духа, никто не объяснил, потому что объяснить сие невозможно". - "Не терпит Тайна испытания" (на хвалитех стихира 2-я).

Но на нашей миниатюре художник не стал изображать исцеления парализованной руки Саломии; она протянула руку над купелью, куда вторая повитуха льет из кувшина воду. Саломия проверяет воду для омовения Младенца: не слишком ли холодна? Миниатюра изобилует умилительными эпизодами, связанными с Богомладенцем Христом. Вот один из них: над яслями заботливо склонилась Пречистая, за ней трепетно наблюдает Иосиф, а чуть ниже - смиренно преклонившие колени Вифлеемские пастухи. Картину дополняют "бессловесные твари": у изголовья Младенца замер ослик - он согревает Новорожденного своим дыханием, а через плечо Богоматери в ясли с любопытством заглядывает вол.

Очень выразительна сцена в нижней части композиции: волхвы беседуют с царем Иродом, важно восседающем на троне. Он азартно жестикулирует, убеждая волхвов сообщить ему о местонахождении Богомладенца: пойдите, тщательно разведайте о Младенце и, когда найдете, известите меня, чтобы и мне пойти поклониться Ему (Мф. 2:8). Цели злодея не оставляют никакого сомнения - за его спиной стоят каратели, готовые немедленно исполнить кровожадное желание своего повелителя.

На переднем плане стоят уже известные нам по начальному эпизоду трое волхвов. Живший в VII в. Беда Достопочтенный, авторитетный толкователь и переводчик Библии, считал, что одного из них звали Мельхиор и он был потомок Сима (в иконописных подлинниках он описывается старцем с длинной бородой); другого - Каспар (это был потомок Хама - румяный и безбородый юноша); третьего звали Валтасар - это был потомок Иафета, смуглый человек среднего возраста. Волхвы выступают представителями трех рас земли и трех возрастов человеческой жизни (старец, юноша и "средовек").

Но за ними - целая толпа людей разного возраста. Кто это? Число пришедших поклониться Богомладенцу Христу волхвов Евангелие не называет, поэтому мнения на этот счет у святых отцов расходятся: святитель Епифаний Кипрский считал, что их было 15, Иоанн Златоуст и блаженный Августин называли число 12, хотя обычно считается, что волхвов было трое - по тройственности принесенных ими даров.

В храмовых росписях сочетание сцен самого Рождества и поклонения волхвов встречается уже X-XII вв. Это каппадокийские росписи Старой и Новой церкви в Токали (начало Х в.), мозаики Дафни и другие [5]. К этому же времени относится появление композиций, объединяющих в одной композиции Пресвятую Деву, ясли Богомладенца, ангельское Благовестие, сцены омовения Богомладенца, поклонения пастухов и волхвов. Возможно, именно так выглядела композиция на своде Софийского собора в Новгороде.

В поздних иконах Рождества Христова заметна некоторая перегруженность сюжетами, описанными выше. Такова, например, Ярославская икона Рождества Христова середины XVII в. Но при всем разнообразии представленных на этой иконе сцен, места праотцам и пророкам там не нашлось.

Не нарушая традиционную иконографию праздника Рождества Христова, Церковь не оставляла своим вниманием ветхозаветных праведников - их изображения присутствовали в храмовой росписи и в иконостасе. В наше время не всегда есть возможность устроить во вновь возводимом храме высокий иконостас с пророческим и праотеческим рядами икон - святые Ветхого Завета остаются без молитвенного внимания прихожан.

"Со Авраамом, сошедшееся, пресвятии дети и Даниил, дивный пророк Божий, Исаак и Иаков с Моисеем, и Аарон Христова прежде Рождества ликовствуют верно, молящееся непрестанно во еже спастися нам" (Канон отцем, песнь 9). В гимнографии всего Рождественского цикла ветхозаветным праведникам и пророкам уделяется достаточно заметное место. Нет сомнения, что и в храмовой росписи вновь возводимых храмов им должно уделять внимание: они этого вполне заслужили.

Источники и литература:
1. Антонова В.И., Мнева Н. Е. Каталог древнерусской живописи XI-начала XVIII вв. (Государственная Третьяковская галерея). Т. 1-2. М., 1963.
2. Брюсова В. Г. Русская живопись XVII века. М., 1984.
3. Иконописный подлинник сводной редакции XVIII века под редакцией Г. Д. Филимонова. М., 1876.
4. Круг Григорий, инок. Торжество Фаворского Преображения. Мысли о православной иконе. М., 2002.
5. Лазарев В. Н. История византийской живописи. Т. 1-2. М., 1986.
6. Лихачева В. Д. Искусство Византии IV-XV веков. Л., 1986.
7. Минея декабрь. Ч. 1, 2. М., 2002.
8. Памятники древней христианской письменности в русском переводе. Т. 1. Апокрифические сказания о жизни Господа Иисуса Христа и Его Пречистой Матери. М., 1860.
9. Подлинник иконописный. Изд. С. Т. Большаков, под ред. А. И. Успенского. М., 1903.
10. Покровский Н. В. Евангелие в памятниках иконографии, преимущественно византийских и русских. СПб., 1892. (Репринт: М., 2001).
11. Успенский Л. А. Вопрос иконостаса. Православная икона. Канон и стиль. К богословскому рассмотрению образа. М., 1998.
12. Chatzidakis M. The Cretan painter Theophanis. Mount Athos, 1986.
13. Sotiriou G. et M. Les icones du Mont Sina. T. 1-2. Athenes, 1956-1958.

Христос - Древо Жизни
Христос - Древо Жизни. (Окончание статьи)

Перепечатка в Интернете разрешена только при наличии активной ссылки на сайт "КЛИН ПРАВОСЛАВНЫЙ".
Перепечатка материалов сайта в печатных изданиях (книгах, прессе) разрешена только при указании источника и автора публикации.