Автор: Игумен Тихон (Полянский)

20 июня 1812 года началось чудовищное нашествие Наполеона на Россию. Самой вожделенной целью французского императора была Москва. Взятию Москвы он придавал особое значение. "Если я возьму Киев, - говорил он, - я возьму Россию за ноги; если я овладею Петербургом, я возьму ее за голову; заняв Москву, я поражу ее сердце".

На подмосковной земле, в 124 километрах от "первопрестольной", 26 августа (7 сентября по н.ст.) 1812 года произошло одно из самых главных, светлых и торжественных событий за всю историю нашей Родины. У деревни Бородино под Можайском в небывалой величины битве столкнулись две огромные армии.

Эпизод Бородинского сражения
А.Ю.Аверьянов 1993 г. Холст, масло.
Фото: www.1812panorama.ru

Очевидцы и участники великого сражения за Москву были единодушны в том, что ничего подобного им видеть не приходилось. Сам Наполеон, "гений войны", признавался на острове Святой Елены, что за всю его жизнь не было битвы страшнее, чем битва под Москвой. У Бородина имело место столкновение двух духовных начал - света и тьмы, Богочеловека и антихриста.

В 1812 году к сердцу Русской земли рвалась не просто вражеская армия: силы беспорядка и распада, несущие смерть и разрушение тому, чем животворится человеческая душа - началам любви, сострадания, добра. Перед этим натиском легко пала Западная Европа. Что-то призрачное, поддельное было в этом триумфе Наполеона: самозваный император, самозванцы короли, герцоги, искривленные понятия о славе, ценностях человеческого бытия. Империя, стремившаяся к новому мировому порядку, возросла на крови и безбожии Французской революции.

Россия в духовном смысле представляла собой полную противоположность западной империи. Она единственная сохраняла прекрасный и древний уклад: неомраченную веру, строгую православную государственность, утверждение истины и добра. По сути, под Москвой решался вопрос, чья сила возобладает над миром - Божественная или человеческая.

Русские люди шли на Бородинскую битву, глубоко в душе понимая свой священный долг. Сражения ждали, как ждали праздника - надевали чистые рубахи, исповедовались. Само отношение к смерти стало иным, не таким, как в обычной жизни. Возможная гибель в бою за Святую Русь понималась как шествие к престолу Господню.

Накануне битвы среди войск носили чудотворную Смоленскую икону Божией Матери. Был общий молебен. Грозные воины склонялись до земли и испрашивали благословения на бой у Творца. Пришествие иконы укрепило всех: для русского молитва - уже половина победы.

Готовились к празднику и французы. Они не думали о смерти. Враги ожидали очередной легкой победы и дешевой славы. Всю ночь накануне сражения в стане Наполеона играла музыка, у ярких костров слышались крики, пение. Только сам император, как будто предчувствуя что-то, не мог ни веселиться, ни заснуть.

Есть старинный, веками опробованный, самый трудный и самый действенный русский способ борьбы с наступающими силами зла: нужно стоять на месте и не поддаваться их натиску. Так было на Куликовом поле и много позднее в битвах под Москвой и Сталинградом. Так было и на Бородинском поле. Когда наступил вечер 26 августа, русские отошли на новые рубежи, по-прежнему не считая себя побежденными.

После Бородина французы стремительно подвигались к Москве. Четвертый корпус под командованием вице-короля Италии Евгения Богарне двинулся на Звенигород, небольшой городок Московской губернии. Неподалеку от Саввино-Сторожевского монастыря произошло сражение. Захватив Звенигород, французы разместились частью в городе, а частью в монастыре. Именно здесь произошло ставшее известным лишь много лет спустя удивительное событие, которое открывает нам реальное присутствие и помощь духовного мира.

В 1839 году, в царствование императора Николая I, на Бородинском поле в память бывшей здесь битвы происходили парадные маневры. Движения войск должны были изображать всю последовательность хода Бородинского сражения. Среди присутствовавших на празднике было много людей, в свое время участвовавших в битве с обоих сторон. Наблюдая за картиной, граф Новосильцев встретил герцога Максимилиана Лейхтенбергского, сына участвовавшего в памятной битве принца Евгения Богарне, вице-короля Италийского. Завязался разговор о войне 1812-го года, и герцог неожиданно спросил, где находится монастырь святого Саввы и далеко ли это от Москвы. Такой вопрос, услышанный от никогда ранее не бывавшего в России герцога, очень удивил Новосильцева. Граф сказал, что гораздо интереснее совершить поездку в Троице-Сергиеву Лавру, которая знаменита историческими воспоминаниями, и вызвался лично сопровождать герцога в возможной поездке. В ответ герцог поблагодарил за любезность и заметил, что понимает удивление графа: "Вас, вероятно, удивляет, что я знаю о монастыре святого Саввы, несмотря на то, что там нет ничего замечательного? Вы еще больше удивитесь, когда узнаете, что я, католик, хочу поклониться вашему святому Савве: я в этом дал обет умирающему человеку, а именно - моему отцу. Он взял с меня честное слово, если когда-нибудь судьба приведет меня в Россию, непременно отыскать место, где погребен святой Савва, и поклониться ему". И вслед за этим герцог рассказал графу Новосильцеву то, что услышал от своего отца на смертном одре.

Принц Евгений Богарне командовал корпусом, состоявшим из французов и итальянцев. После вступления в Москву Наполеон поручил ему прикрывать окрестные дороги и защищать их от партизан. Разведка сообщила принцу, что около Звенигорода показывался русский отряд. Богарне с авангардом своего корпуса выступил из Москвы. Целый день он безуспешно пытался обнаружить партизан. К вечеру утомленный отряд остановился у стен монастыря. Неприятель расположился на ночлег, для предосторожности были расставлены часовые. Около 10 часов вечера принц с конвоем и генералами отправился в монастырские покои, где ему в отдельной комнате была приготовлена постель. Уставший от перехода, он сразу же заснул крепким сном. То, что было дальше, происходило то ли во сне, то ли наяву. Ночью принц проснулся от тихого лунного сияния в спальне. Он сел на кровати и увидел, как вошел благообразный старец, в длинной черной одежде, с седой бородой. Про себя принц удивился: как этот посетитель мог пройти к нему через караулы и что могло бы быть ему нужно? Около минуты старец молчал и пристально всматривался в Евгения. Наконец, тихим голосом он произнес: "Не вели войску своему расхищать монастырь и особенно уносить что-нибудь из церкви. Если ты исполнишь мою просьбу, то Бог тебя помилует, и ты возвратишься в свое отечество целым и невредимым".

На рассвете принц проснулся и сразу вспомнил это видение. Он немедленно приказал запереть и опечатать собор, а отряду готовиться выступать на Москву и ничего не трогать в обители. Затем принц пошел в церковь и был поражен удивительным сходством виденного ночью старца с изображением на иконе над гробницей преподобного. На вопрос, чей это портрет, монахи ответили, что это образ святого Саввы Сторожевского, основателя монастыря, тело которого лежит в этой гробнице. Богарне поклонился мощам святого и записал его имя в памятную книжку. Слова старца сбылись: пройдя множество сражений, принц ни разу не был даже легко ранен. Он вернулся на родину, где и после свержения Наполеона его любили и уважали, хотя большинство маршалов, воевавших в России, погибли ужасной смертью. Сын принца, герцог Максимилиан Лейхтенбергский, сдержал данное отцу слово и поклонился мощам святого Саввы.

Разорение храмов, монастырей во время войны 1812 года было обычным делом для завоевателей. Во многих местах оно сопровождалось осквернением мощей. Главный храм России - Успенский собор Московского Кремля - был превращен солдатами Наполеона в конюшню. Многочисленные описания церковных памятников уже освобожденной Москвы содержат одну и ту же подробность - осквернение престола. Так, в алтаре одной московской церкви наполеоновский офицер устроил себе спальню, укрываясь напрестольными одеждами.

Искони на Руси в честь победы над неприятелем, в память погибших воинов было принято сооружать храмы-памятники. К примеру, церкви Всех Святых на Кулишках и Рождества Богородицы в Старом Симонове построены в честь Куликовской битвы, собор Василия Блаженного - в память взятия Казани, Казанский собор на Красной площади - в ознаменование избавления от польско-литовского нашествия. Во всех неудачах наши предки винили самих себя, а за победы благодарили Всевышнего. Сколько храмов и часовен было поставлено в Москве и по всей Руси в память погибших защитников Родины! И величайший из них - храм Христа Спасителя.

25 декабря в день Рождества Христова Российский император Александр I издал манифест "О построении в Москве церкви во имя Христа Спасителя в ознаменование благодарности к Промыслу Божию за спасение России от врагов". Главный престол храма посвящался Рождеству Христову - дню, в который совершилось изгнание французов за пределы России.

В 1813 году был объявлен конкурс на проект храма-памятника. К 1815 году на конкурс поступило 20 проектов, по словам государя Александра Павловича, "весьма хорошие, но все вещи обыкновенные". Наконец, победил проект архитектора А.Л. Витберга. Замысел поражал грандиозными масштабами. Воробьеву гору предлагалось превратить в нижнюю часть храма, поле до реки обнять колоннадой и на этой базе поставить второй и третий этажи.

Нижний храм должен быть стать местом упокоения героев 1812 года. Второй этаж планировалось посвятить новозаветной истории. Над ним должен быть круглый храм в виде ротонды - тут не было ни образов, ни изваяний.

12 октября 1817 года, в пятую годовщину изгнания неприятеля, на Воробьевых горах была совершена церемония закладки. На празднике присутствовало около 400 тысяч зрителей - почти все население Москвы. Но проекту Витберга не суждено было осуществиться: сначала обнаружились хищения, в которых Витберга признали виновным, а в 1827 году строительство прекратили из-за оползней и оседания горы.

В 1832 году принят новый проект Константина Андреевича Тона. Прототипами храма были избраны древнерусские храмы-памятники: Успенский собор - усыпальница митрополитов и Патриархов, Архангельский собор - усыпальница великих князей и царей, Большой собор Новодевичьего монастыря и церковь Вознесения в Коломенском.

Общий вид храма Христа Спасителя.
Рисунок неизвестного художника по проектному чертежу К. Тона.
Бумага, акварель
Фото: www.xxc.ru

По этому проекту в 1838 году храм был вновь начат на Пречистенской набережной на месте разобранного Алексеевского монастыря. Место для храма лично выбирал сам император Николай I. 10 сентября 1839 года на приготовленных фундаментах святым митрополитом Филаретом Московским была произведена закладка храма. Ясным солнечным утром этого дня нарядные жители Москвы стекались на Пречистенскую набережную, среди них были ветераны 1812 года. Святитель Филарет совершил водосвятие, государь принял окропление святой водой и приложился ко кресту. Потом митрополит Филарет крестообразно окропил строительную площадку. После прочтения молитв на основание храма государь заложил памятную бронзовую доску с надписью и первый камень храма.

Кирпичные и каменные работы продолжались более десяти лет, а вся стройка длилась почти полвека. Государь полагал строить храм "лучшими материалами и средствами, без передачи в ценах и без потеряния времени". Благодаря этому позднее при усадке храм не дал ни малейшей трещины.

Длительные сроки строительства храма объясняются большими размерами и особой тщательностью, с которой он возводился. Толщина кирпичных стен достигала 3 метров 20 сантиметров. На стройку всего было израсходовано около 40 миллионов кирпичей.

Внутри нижняя часть храма облицовывалась мрамором и мозаиками. Выше должна была находиться священно-историческая живопись. Чтобы она не отсырела от толстых и холодных стен, штукатурку под роспись наносили на подвешенную на расстоянии 7 сантиметров от кирпичной стены металлическую сетку. Эта работа была окончена только к 1871 году.

В 1846 году был закончен свод большого купола. Через два года все купола были покрыты медью и вызолочены. На позолоту пошло огромное количество золота - 422, 2 килограмма. Большой центральный крест имел высоту 8,5 метра.

Снаружи храм украшался горельефами. Их сюжеты были выбраны святым митрополитом Филаретом со всею глубиной знаний и веры. На западной стене изображен Господь Иисус Христос в окружении Сил Небесных. Над аркой ворот два Ангела держали надпись: "Господь Сил с нами". По обе стороны ниже Христа - св. Александр Невский и Николай Чудотворец, как бы в напоминание о том, что им посвящены два придела храма. На южной стене располагался Смоленский образ Пресвятой Богородицы: именно этот чудотворный образ был постоянно при войсках, и его носили через ряды солдат накануне Бородинской битвы. Северная сторона храма украшена Иверской иконой Божией Матери.

Около рельефов верхнего ряда на карнизе были выбиты надписи: с запада: "С нами Бог, разумейте языцы и покаряйтеся, яко с нами Бог"; с южной стороны: "Господь Сил с нами, заступник наш Бог"; с восточной стороны: "Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его"; с северной: "Господи, силою Твоею возвеселится царь".

Внутри храма был предусмотрен круговой коридор, стены которого отделаны 177 плитами с описанием военных действий в хронологическом порядке и именами погибших и отличившихся воинов. Коридор храма Христа Спасителя был настоящей историей Отечественной войны - историки даже приходили сюда за справками, так как даже в самых капитальных изданиях не мог поместиться такой обширный материал.

Расписывался храм не менее чем 38 художниками, среди них - П.В. Басин, Ф.А. Бруни, В.П.Верещагин, И.Н. Крамской, В.Е.Маковский, Г.И. Семирадский, В.И.Суриков. Сегодня уменьшенные копии росписей прежнего храма можно увидеть в московской церкви Всех Святых на Верхней Красносельской улице.

Во внутреннем убранстве храма было очень много бронзы: люстры-паникадила, перила и решетки, лампады, фонари, удивительные входные двери с литыми барельефами.

Серебряная утварь храма изумляла своей красотой. Особенно великолепны были напрестольный золоченый крест с эмалями и аметистами, дарохранительница с порфировым пьедесталом, архиерейский золоченый посох, обильно украшенный эмалями, три пары удивительной красоты брачных венцов.

Главный иконостас достигал 20-метровой высоты. Он был устроен в виде восьмигранной часовни из белого мрамора, увенчанной бронзовым позолоченным шатром. Среди огромного пространства храма он выглядел как небольшая церковь на крытой высокими сводами церковной площади. Храм Христа Спасителя вмещал около 10 тысяч человек. На четырех колокольнях храма висело 14 колоколов от 27 тонн до 10 килограмм весом.

Вокруг храма была сделана благоустроенная набережная и широкая лестница к реке. На Москве-реке располагалась постоянная "иордань" для крещенских водосвятий.

Весной 1880 года к подножию великого, сверкающего золотом куполов и крестов храма принесли носилки с восьмидесятилетним стариком. Он хотел подняться, чтобы взойти по ступеням под мощные своды храма, но не собрался с силами. Так и лежал он с глазами, полными слез, глядя на вечный, как казалось, храм. Константин Андреевич Тон почти пятьдесят лет провел в неустанных трудах по созиданию храма. Ему суждено было увидеть храм почти во всем великолепии, но до его открытия архитектор не дожил совсем немного.

Освящение храма состоялось 26 мая 1883 года спустя 10 дней после коронации в Кремле Александра III и завершало коронационные торжества. В те дни впервые прозвучала созданная П.И. Чайковским к освящению храма увертюра "1812 год". И сегодня, когда слышишь эту музыку, перед глазами невольно встает облик величественного храма. Среди регентов известного в Москве хора храма Христа Спасителя были знаменитые композиторы А.А. Архангельский и П.Г. Чесноков.

С храмом были связаны имена П.П.Боткина, представителя крупной московской купеческой фамилии. Он являлся старостой храма. Его двоюродный брат был личным врачом императора Николая II и был расстрелян вместе с ним в Екатеринбурге. Другим не менее знаменитым прихожанином храма был И.Д. Сытин - книгоиздатель и просветитель, выпустивший многотомную иллюстрированную монографию об Отечественной войне 1812 года.

Созданный К.А. Тоном в лучших традициях русского зодчества храм Христа Спасителя, несмотря на огромные размеры, красиво вписывался в силуэт Москвы и не один раз стал темой для живописи и художественной фотографии.

5 августа 1917 года торжественным богослужением в храме Христа Спасителя был открыт Собор Русской Православной церкви, а 5 ноября 1917 года в нем был избран Патриархом митрополит Московский Тихон.

В 1922 году по доносу В.Д. Красницкого были арестованы священнослужители храма Христа Спасителя. Настоятель протопресвитер Николай Арсеньев получил "десять лет без права переписки", что на языке тех лет означало расстрел. Ключарь собора протопресвитер Александр Хотовицкий был расстрелян в 1937 году. Расстреляли и ризничего протоиерея Илью Зотикова.

С 1920-х годов советской властью началась подготовка общественного мнения к разрушению храма. Его художественные достоинства подвергались сомнению, причем мнения в большинстве случаев приводились непрофессиональные и антирусские - от Шевченко с Герценом до Демьяна Бедного. Из художников только один И.Э.Грабарь (имевший галицкое происхожение и родившийся в Будапеште в семье депутата австрийского парламента) подписал акт об "антихудожественности" храма, при этом он руководствовался "личными вкусами". Однако и публично выступить в защиту храма не осмелился никто, кроме А.М. Васнецова.

На месте храма было запланировано строительство 420-метрового Дворца Советов. После пропагандистской кампании начались работы по уничтожению храма. Сначала были ободраны позолоченные купола. Большой крест центрального купола долго не могли не то что опрокинуть, но даже погнуть при помощи тросов, привязанных к тяжелым грузовикам. Реставраторы пытались спасти куски штукатурки с живописью выдающихся художников XIX столетия и горельефы, но успели снять ничтожно мало.

Взрыв как эффектный способ уничтожения храма был предложен видным советским деятелем Лазарем Моисеевичем Кагановичем, в то время заправлявшим судьбами Москвы. Храм взорвали 5 декабря 1931 года в три приема. Двух инженеров, отказавшихся производить взрыв, расстреляли за отказ выполнить правительственное задание. К назначенному дню жильцы всех близлежаших домов были эвакуированы, по улицам расставили милиционеров. После первого оглушительного взрыва открылась удивительная картина: твердыня храма стояла целой и невредимой. Целая серия последующих взрывов потребовалась для разрушения монолита храма.

Мрамор с облицовки храма частично был использован строителями станций метро "Кропоткинская" и "Охотный ряд". Плиты с именами героев были стесаны и частично пошли на отделку вестибюля Института органической химии АН СССР. Частицы раздробленных плит с надписями о войне 1812 года еще в 1970-х годах валялись среди гравия на дорожках Сокольнического парка. Мраморные рельефы большей частью использовали на материал для бюстов советских вождей и для засыпки Хамовнических болот. Великолепный алтарь и некоторые предметы интерьера продали за рубеж.

Вскоре после расчистки строительной площадки от руин храма здесь закипела работа. В огромный котлован вбивали стальные сваи высотой с шестиэтажный дом. На укрепленном таким способом фундаменте постепенно начал вырастать стальной каркас Дворца Советов. Начавшаяся Великая Отечественная война разрушила планы строителей, каркас был заброшен и потом разобран на нужды военной техники, а в котловане образовалось целое озеро с карасями. Впоследствии Н.С. Хрущев объявил новый конкурс на проект Дворца Советов - теперь уже на Воробьевых горах, на месте витберговского храма, но и этим планам не суждено было осуществиться.

Наконец, на месте храма Христа Спасителя на Пречистенской набережной был открыт плавательный бассейн "Москва"; испарения его хлористых паров долгие годы не лучшим образом влияли на здоровье москвичей и художественные шедевры Пушкинского музея.

В наше время в российском обществе появилась возможность восстановить этот уникальный храм. В феврале 1990 года Священный Синод Русской Православной Церкви благословил возрождение Храма Христа Спасителя и обратился в Правительство России с просьбой разрешить восстановить его на прежнем месте. 5 декабря того же года к востоку от бассейна был установлен закладной камень в честь часовни Державной иконы Божией Матери, постройка которой должна была предшествовать возрождаемому храму. Организаторами общественного движения за воссоздание Храма были В.А. Солоухин, В.П. Мокроусов, В.Н. Крупин, Г.В. Свиридов, В.Г. Распутин. Учитывая важность возрождения храма, 16 июля 1992 года Президентом России Б.Н. Ельциным был подписан Указ "О создании фонда возрождения Москвы", где в перечне объектов, строительство и реконструкция которых обеспечивается в первоочередном порядке, на первом месте значится Храм Христа Спасителя. В 1994 году принято постановление Правительства г. Москвы о начале восстановления храма, состоялось учредительное собрание Общественного наблюдательного Совета по воссозданию храма. Осенью того же года успели разобрать бассейн "Москва" и залить бетонный монолит стилобатной части. На Пасху 23 апреля 1995 года на уровне пола возводимого храма уже была совершена торжественная Пасхальная вечерня. На следующую Пасху 14 апреля 1996 года Святейший Патриарх Алексий II в присутствии Президента России, руководителей Федерального и Московского Правительств совершил первое богослужение уже под сводами храма. 19 августа 1996 г. Святейшим Патриархом Алексием II был освящен главный престол Спасо-Преображенской церкви, после чего в ней по воскресным и праздничным дням начали совершаться регулярные богослужения. В 1997-1999 гг. воссоздавалось художественное убранство храма, а 19 августа Святейший Патриарх Алексий II совершил Великое освящение Храма Христа Спасителя.

Трагическая и удивительная судьба храма Христа Спасителя хранилась и в душах клинских прихожан. Так, З.В. Кашина из с. Захарово в детстве была в храме до его взрыва вместе со своим отцом, впоследствии репрессированным за веру. Она всю жизнь бережно хранила машинописную брошюру-путеводитель по храму, изданную со старой орфографией, хотя в сталинские годы этого могло быть достаточно для серьезного обвинения. Другая пожилая клинчанка была в Москве в день взрыва Храма и являлась свидетелем его уничтожения. На освящение воссозданного Храма она поехала, несмотря на преклонный возраст, и благодарила Бога, что дожила до этого дня.

Игумен Тихон (Полянский),
настоятель Троицкой церкви с. Захарово

Благословляет ли Церковь войну?
Древняя книга

Перепечатка в Интернете разрешена только при наличии активной ссылки на сайт "КЛИН ПРАВОСЛАВНЫЙ".
Перепечатка материалов сайта в печатных изданиях (книгах, прессе) разрешена только при указании источника и автора публикации.