Автор: Елена Кислова, Ирина Филиппова, протоиерей Борис Балашов
В годовщину 100-летия Октябрьской революции общество вновь пытается осмыслить события, к которым до сих пор нет однозначного отношения. Одни уверены, что революция была неизбежной, и в результате было построено первое в мире социалистическое государство, основанное на принципах справедливости; другие считают ее страшной трагедией, приведшей к братоубийственной гражданской войне, погрузившей страну в пучину страха и тьму безбожия.
Патриарх Тихон от лица всей Русской Православной Церкви дал оценку происходившим тогда событиям и указал путь, которым может спастись народ: «Никто и ничто не спасет России от нестроения и разрухи, пока Правосудный Господь не преложит гнева Своего на милосердие, пока сам народ не очистится в купели покаяния от многолетних язв своих, а через то не возродится духовно…»
Пока мы в начале пути к духовному возрождению. Сможем ли мы пройти его до конца, быть верными Христу даже до смерти, как новомученики? На их крови зиждется фундамент нашей современной Церкви.
Е. Кислова, И. Филиппова
Клинские новомученики
На Клинской земле, как и по всей России, верующим людям пришлось испытать на себе всю бешеную ярость большевистского гонения на Православную Церковь. Самый большой удар репрессий пришелся на духовенство, монашество и церковных активистов. Сколько миллионов православных людей сложили головы в этой кровавой драме – одному Богу ведомо!
Читая жития священнослужителей-новомучеников, мы удивляемся: почему церковная власть постоянно переводила их с прихода на приход? Это была вынужденная мера, принимаемая церковной иерархией, чтобы как можно дольше сохранить жизнь народных пастырей.
Когда священник начинал служить на приходе, чекисты постепенно через местные власти начинали собирать документы для обвинения его в антисоветской деятельности, подбирали лжесвидетелей. Эта бюрократическая работа требовала определенного времени. Когда становилось ясно, что готовится арест священника, церковная власть срочно переводила его на другой приход. А там уже другие чекисты и представители местной власти брались за дело. И так священник иногда успевал в течение одного года послужить на разных приходах.
В чем же была вина этих православных людей перед советской властью? Обратимся к документам истории.
Священномученик Георгий Архангельский был посвящен в сан священника в 1917 году. Служил на многих приходах Московской епархии, в том числе до 5 апреля 1935 года – в Преображенском храме с. Доршево Клинского района. Впоследствии служил в храме Рождества Богородицы с. Руднево. Вокруг него собралась небольшая община монахинь из разоренной Зосимовой пустыни. Они помогали священнику в храме, пели на клиросе.
В 1937 году председатель сельсовета в Рудневе по требованию начальника Наро-Фоминского отдела НКВД составил об о. Георгии справку, в которой написал, что священник Георгий Архангельский объединил монахинь закрытого монастыря Зосимова пустынь и является их руководителем. Все монахини, проживающие в окрестных селах, каждый воскресный день посещают церковь, а также бывают на квартире у священника. Пение монахинь в церкви отвлекает верующих от колхозной работы; политика Архангельского заключается в том, чтобы привлечь как можно больше верующих в храм.
Таким образом, «антисоветской деятельностью» священника стало всего лишь его пастырское служение и забота о душах его прихожан. Именно за это «преступление» священник Георгий Архангельский был арестован, подвергся жестоким пыткам, приговорен к высшей мере наказания и расстрелян 14 октября 1937 года.
 Священномученик Алексий Воробьев принял сан священника в 1921 году, когда множество служителей Православной Церкви и верующих людей уже подверглись жестоким страданиям и мучительной смерти от представителей той власти, которая громко продекларировала всем свою цель: «Мир народу, земля крестьянам». Свое пастырское служение он проходил в Преображенском храме с. Селинское. В это время советские власти инсценировали обновленческий раскол в Русской Православной Церкви, представители которого открыто поддерживали и внешнюю, и внутреннюю политику большевиков. Обновленцы подвергли ревизии не только православное богослужение, но и вероучение, упрощая его и приближая к богословским воззрениям протестантизма. Священник Алексий Воробьев сказал прихожанам: «Как же я брошу православие и уйду в раскол?» Он отказался от сотрудничества с обновленцами и был изгнан ими из прихода. Последним местом служения о. Алексия стала церковь на Городке в пригороде Павловского Посада. Там ему удалось прослужить с 1930 года до августа 1937 года. Здесь его арестовали и обвинили – разумеется, не в служении Православной Церкви. Это никак не соответствовало бы красивым словам новой сталинской конституции СССР 1936 года.
В ней была провозглашена в том числе и свобода совести, предоставившая равные права всем гражданам, включая «служителей культа». Обвинение было политическим: антисоветская агитация, террористические настроения, выступления в защиту известных контрреволюционеров-террористов. Священник виновным себя не признал, но судей из тройки НКВД это не беспокоило. Им заранее было ясно, что он виноват, а потому и должен быть расстрелян.
 Преподобномученик Гавриил (Гур) в молодые годы подвизался послушником на Святой Горе Афон. Священническое служение он принял, когда Русская Православная Церковь истекала кровью. В октябре 1929 года он был рукоположен во иеромонаха. Пастырское служение, как и большинству священников в то время, ему приходилось совершать с частыми перемещениями по Московской епархии. В Клинском районе о. Гавриил служил в Троицкой церкви с. Бирева, Смоленской церкви с. Воронина и Никольской с. Голенищева. В 1930 году иеромонах Гавриил был осужден на три года заключения в концлагерь. Отбывал срок в Печерских лагерях.
За что он был осужден? Учительница местной школы, выступившая в качестве свидетельницы, показала, что священник «говорил проповедь в какой-то праздник двух святых в первых числах ноября. Им было рассказано о жизни этих святых, об их мучениях и страданиях. Поп говорит: “Когда эти люди – два мученика – перенесли земные страдания, то они, попадая в райские обители, получили венцы Царства Небесного. Обращаюсь и к вам с просьбой, православные христиане, чтобы вы также при земной жизни переносили все страдания и мучения, которые вам встречаются в жизни. Терпите, православные! И вы получите в райской обители венцы Царства Небесного”. Этим же попом была сказана и вторая проповедь, приблизительно в первых числах декабря… о втором сошествии на землю Господа Бога. Когда Он явится на землю, то будет конец мира, так как Господь Бог будет всех верующих и неверующих судить. Верующие пойдут в одну сторону, а неверующим должна придти кончина. Предвестником этого события на небе явится огненный крест. Тогда-то и возопиют все неверующие, но уже будет поздно. Так что, православные, как можно чаще посещайте храм Божий и не отрекайтесь от Господа Бога».
Таким образом, сама проповедь о христианской вере даже в храме во время богослужения считалась большевистской властью преступлением.
29 сентября 1937 года иеромонах Гавриил был снова арестован и допрашивался с пытками в течение месяца. Один из свидетелей заявил, что иеромонах Гавриил – «человек, антисоветски настроенный», что относительно новой конституции он говорил: «Эта новая конституция сейчас нам никакой пользы не приносит, она написана на бумаге только для обмана народа. Новая конституция, а расстрелов стало больше. Ждать хорошего от этой новой конституции нам не приходится. Наоборот, на нас стало больше гонений». Собственное мнение, отличающееся от позиции властей, высказанное даже в частном разговоре, становилось преступлением. За эти «преступления» иеромонах Гавриил был расстрелян.
 Священномученик Алексий Никонов принял священническое служение также во время жесточайших репрессий в августе 1922 года. Первым местом его служения стал Успенский храм в Клину (на ул. Папивина). Ему также пришлось служить в разных храмах. Два года он пробыл в ссылке в Нарымском крае. В одном из заявлений «сознательного» гражданина, поданном в ОГПУ на о. Алексия, сказано, что работает «в церкви попом и ведет контрреволюционную работу. Главным образом обрабатывает молодежь, рассказывает проповеди каждую службу, не по одной, а по две или по три проповеди…
Я, как человек партийный, заявляю, что надо принять срочные меры о высылке его…» В год принятия сталинской конституции СССР (1936 г.) о. Алексия снова арестовывают. Его преступление против советской власти состояло в том, что он во время обсуждения нового проекта конституции написал «Дополнение к проекту новой конституции». Обратимся к историческим документам.
На допросе ОГПУ о. Алексий сказал: «“Автором рукописи являюсь я. Написал я ее по собственному убеждению”. – “Изложите содержание вашей рукописи «Дополнение к проекту новой конституции»”. – “Я в своей рукописи в качестве дополнения к проекту новой конституции выдвигал вопрос об изменении статьи 124, по которой сохраняется свобода антирелигиозной пропаганды за всеми гражданами. Я предлагал статью 124 дополнить в том смысле, чтобы нам, служителям культа, по новой конституции была предоставлена полная свобода религиозной пропаганды как в церкви, так и вне ее. Устройство религиозных бесед в домах и общественных местах, религиозная пропаганда за всеми гражданами в общественных местах и в домах верующих также должны быть подтверждены новой конституцией. Выдвигал я и другие вопросы: об оживлении церковной деятельности, об ограждении церковной жизни от административного вмешательства местных сельсоветов и райсоветов, сосредоточив все это в руках верховной власти. Это всё я хотел сделать через Синод легальным порядком”.
Таким образом, даже невысказанное собственное мнение объявляется преступлением против советской власти. 20 января 1937 года особое совещание при НКВД приговорило о. Алексия к заключению в исправительно-трудовой лагерь сроком на пять лет. В этом заключении он и скончался.
Подобных примеров можно привести великое множество. С 1932 года в нашей стране началась «пятилетка безбожников». Ее целью было полное упразднение религии. Храмы закрывались. Их превращали в склады или клубы, безжалостно сносили или взрывали, разбирали на кирпичи. Гибли уникальные памятники архитектуры, уничтожались уникальные произведения искусства, продавалось за границу народное достояние. Все это происходило на фоне ужесточающихся репрессий. Небывалые по масштабу аресты и расстрелы того времени были следствием решения политбюро ВКП(б) от 2 июля 1937 года о проведении широкомасштабной операции по репрессированию целых групп населения. Во исполнение этого решения вышел оперативный приказ за № 00447 от 30 июля 1937 года за подписью Ежова по «репрессированию антисоветских элементов», которые разбивались на две категории. К первой относились «все наиболее враждебные», подлежавшие «немедленному аресту и по рассмотрению их дел на “тройках” – расстрелу»; ко второй категории отнесены «менее активные, но все же враждебные элементы», они подлежали аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет.
Аресты священнослужителей и верующих Клинского района готовились заранее. Перед арестами чекисты рассылали запросы в Клинское адресное бюро, а на селе – в сельские советы для сбора сведений о месте жительства «антисоветских элементов».
Каким же образом в условиях 70-ти лет непрекращающихся гонений, то затихающих, то снова возрастающих, сумела сохраниться православная вера и Православная Церковь в нашем Отечестве? Я думаю, что ответ на этот вопрос мы можем найти в словах Патриарха Алексия I (Симанского), сказанных им в период хрущевских гонений в 60-х годах ХХ столетия: «Наша Православная Церковь есть Тело Христово, распинаемое, ломимое, кровоточащее, но всегда животворящее».
Именно живой связью со своим Небесным Главой Господом Иисусом Христом наша Православная Церковь жила, живет и будет жить, несмотря ни на какие препятствия, угрозы и гонения.
Протоиерей Борис Балашов
Фото из государственных архивов
 Страницы истории. Епископ Клинский Гавриил
Автор: игумен Тихон (Полянский)
В августе 1921 г. Всеволод принимает сан священника от известного подвижника, богослова епископа Иллариона (Троицкого). Два года он прослужит вместе со своим отцом, прежде чем в 1923 г. принял монашество с именем Гавриил. 16 сентября 1923 г. он был рукоположен в епископа Клинского, викария Московской епархии, хиротонию возглавлял Патриарх Тихон.
 Жизнь во имя Христа
Автор: Ирина Филиппова
По данным Клинского общества жертв политических репрессий, за период после октябрьского переворота 1917 г. среди репрессированных было 840 человек уроженцев и жителей Клина и Клинского района. Из них - 39 священно- и церковнослужителей и 48 монахинь, пострадавших за веру Христову.
С игуменом Тихоном (Полянским), настоятелем Троицкой церкви с. Захарово беседует Ирина Филиппова
Перепечатка в Интернете разрешена только при наличии активной ссылки на сайт "КЛИН ПРАВОСЛАВНЫЙ".
Перепечатка материалов сайта в печатных изданиях (книгах, прессе) разрешена только при указании источника и автора публикации.
| 
