Автор: протоиерей Олег Митров

Дошедшее до нас богословское наследие свт. Луки (Войно-Ясенецкого) состоит из проповедей Владыки, произнесенных за годы служения в священном сане, а также ряда статей и работ, из которых наиболее известны: «Дух, душа, тело» и «Наука и религия».

Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий, около 1910 года

Из проповедей, сказанных Владыкой Лукой в разное время, были записаны около 750. Эти проповеди стенографировали духовные чада архиепископа Луки, перепечатывали их на пишущей машинке, переплетали в домашних условиях, и таким церковным «самиздатом» распространяли среди верующих. Часть из них была отредактирована самим святителем Лукой и передана в Московскую духовную академию. Всего было передано в академию 12 толстых машинописных томов. Часть этих проповедей, в основном крымского периода, была издана в настоящее время в различных сборниках.

Епископ Ташкентский Иннокентий сказал отцу Валентину Войно-Ясенецкому после рукоположения: «Ваше дело не крестити, а благовестити». Примерно так же видел свою задачу и сам святитель. «Считаю главной своей архиерейской обязанностью везде и всюду проповедовать о Христе», — сказал он в Симферопольском соборе в октябре 1952 г.

Епископ Ташкентский и Туркестанский Иннокентий (Пустынский) и священник Валентин Войно-Ясенецкий. 1921 год

Проповеди святителя Луки коротки и содержательны, в них нет «воды», общих благочестивых фраз. Они доходчивы и понятны и простецу, и интеллигенту, запутавшемуся в псевдонаучных аргументах атеистической пропаганды. Основное внимание проповедника занимает Святое Евангелие, рядовые апостольские и евангельские чтения, праздники годового и пасхального циклов, защита веры перед лицом безбожия.

О впечатлении, производимом на слушателей этих проповедей, свидетельствует священник-очевидец: «Весь храм замер в ожидании. И вот раскрылись уста проповедника<…> Каждое слово исходило из глубины сердца, исполнено было глубокой веры и преданности воле Божией. Со всех сторон храма доносились плач и тихие рыдания. Слова архипастыря падали, как спелые зерна, и глубоко проникали в сердца слушателей. Каждый чувствовал себя обновленным после проповеди такой силы духа и веры».

Владыка говорил проповеди не только в воскресные и праздничные дни, но и за всеми будничными богослужениями. Это раздражало власти, и они пытались бороться с проповедником. От этих гонителей Церкви Христовой до нас дошли не менее яркие свидетельства о проповедническом таланте святителя Луки. Так, в октябре 1948 г. секретарь Крымского обкома ВКП(б) Соловьев пишет Маленкову: «По приезде в Крым Лука развивает энергичную религиозную деятельность. <…> В своих проповедях Лука публично осмеивал материализм и материалистов, стараясь изобразить дело таким образом, как будто бы великие ученые Коперник, Пастер, Павлов — это люди не науки, а люди религии… <…> …мы считаем необходимым через соответствующие органы удалить Луку из Крыма».

Также и уполномоченный доносил в Москву, что архиепископ «читает проповеди не только на евангельские темы, по толкованию так называемого Священного Писания, но и на разнообразные другие и даже философские темы, как „О науке и религии“, „Об истоках современного безбожия“, „О суетности славы человеческой“… Даже проповеди на евангельские темы увязывает с современностью, как-то: охаивание молодежи, что последняя стала распущенной, безбожной, ходит по театрам и кино, а церкви не посещает, не молится Богу…»

Архиепископ Лука во время проповеди

Кроме проповедей широко известно апологетическое эссе святителя Луки «Дух, душа, тело», которое Владыка закончил в 1947 гг.

В начале работы он сделал краткий обзор научных достижений — теории относительности Эйнштейна, квантовой механики, теории радиоволн, магнитного поля, в корне перевернувших представление ученых о материи и энергии. Затем перешел к теории высшей нервной деятельности академика И. П. Павлова, показав, что она никак не подходит для обоснования материализма, как пытались ее использовать в своей пропаганде атеисты. Потом Владыка остановился на учении Священного Писания о сердце, как о центре чувств и помышлений человека, как об органе познания мира, а главное — органе Богопознания. Архиепископ Лука пишет: «Сердцем осуществляются высшие функции духа человеческого — вера в Бога и любовь к Нему». Затем на примерах ясновидения, телекинеза и других необъяснимых наукой фактов Владыка показывает, что «кроме обычных раздражений, адекватных нашим органам чувств, наш мозг и сердце могут воспринимать гораздо более важные раздражения, исходящие из мозга и сердца других людей, животных и всей окружающей нас природы и, что важнее всего, из неведомого нам трансцендентального мира».

В главной части своей работы святитель Лука останавливается на соотношении между духом, душой и телом в человеке. Владыка Лука был сторонником трихотомической модели. Он признавал в человеке три различных субстанции: дух, душу и тело (в отличие от дихотомической концепции, которая различает в человеке только две природы — душу и тело).

По мнению автора, «душу можно понимать как совокупность органических и чувственных восприятий, следов воспоминаний, мыслей, чувств и волевых актов, но без обязательного участия в этом комплексе высших проявлений духа, не свойственных животным и некоторым людям. О них говорит апостол Иуда: „Это люди… душевные, не имеющие духа“ (Иуд. 1:19)». Исходя из этого, как смертна примитивная душа животных, так «смертны и те элементы самосознания человека, которые исходят из умершего тела (органические и чувственные восприятия).

Но бессмертны те элементы самосознания, которые связаны с жизнью духа».

Архиепископ Лука с клиром в Свято-Троицком соборе

На ряде сбывшихся пророчеств, чудес евангельских и взятых из житийной литературы, а также внерелигиозных чудесных явлений, автор показывает, что не только материальное определяет духовное, как утверждают материалисты-безбожники, но существует и обратное влияние: «духовное воздействие на материю тела», «дух творит себе формы».

Таким образом, в терминологии автора «духом» называется сфера, где преобладает и владычествует духовная сторона, а «душою» — та сфера, где духовное сопряжено с телесным теснейшим образом и зависит от него.

Обращаясь к явлению воспроизведения в мгновения опасности всей человеческой жизни в мельчайших деталях, Владыка приходит к выводу, что «совершенно невозможно допустить, чтобы мозг мог сохранить навсегда все мельчайшие события нашей жизни со всеми их деталями, их чувственной окраской и нравственной оценкой.

Поэтому необходимо признать, что, кроме мозга, должен быть и другой, гораздо более важный и могучий субстрат памяти. И мы считаем таким субстратом дух человеческий, в котором навеки отпечатлеваются все наши психофизические акты».

По мнению автора, «для проявления трансцендентальных способностей нашего духа, для обнаружения сверхсознания необходимо, чтобы угасло или, по крайней мере, значительно ослабело наше нормальное, феноменальное сознание». «Надо чтобы зашло солнце, и наступила ночная тьма, и тогда звезды засияют для нас».

В подтверждение трансцендентальных свойств человеческого духа Владыка приводит мнения ряда философов, как древних, так и живших в последние века, и отмечавших именно это свойство человека. Он приводит слова Плотина: «Души подобны амфибиям: они живут то по сю сторону, то в потустороннем мире, смотря по надобности». Затем он цитирует Иммануила Канта, философа, которого он ценит очень высоко: «…человеческая душа в этой ее жизни находится в неразрывной связи со всеми нематериальными существами духовного мира», она «попеременно действует то в одном, то в другом мире…» По мнению Владыки, этот умопостигаемый человек Канта, то же, что и «новый», «внутренний человек» в посланиях апостола Павла.

Так, по рассуждению автора, выходит, что и христианское Откровение, и естественно-научные наблюдения и рассуждения философов говорят об одном: «дух человеческий имеет общение с миром трансцендентальным, вечным, живет в нем и сам принадлежит вечности».

Архиепископ Крымский Лука

Именно в свете такого понимания, по мнению автора, следует мыслить о вечном блаженстве праведников и вечном мучении грешников. «…Бессмертный дух первых, просветленный и могущественно усиленный после освобождения от тела, получает возможность беспредельного развития в направлении добра и Божественной любви, в постоянном общении с Богом и всеми Бесплотными Силами. А мрачный дух злодеев и богоборцев в постоянном общении с диаволом и ангелами его будет вечно мучиться своим отчуждением от Бога, святость Которого познает, наконец, и той невыносимой отравой, которую таит в себе зло и ненависть, беспредельно возрастающие в непрестанном общении с центром и источником зла — сатаной».

Владыка Лука заканчивает свою работу свидетельством Откровения о том, что во время всеобщего Воскресения во Второе пришествие Христово наши тела тоже воскреснут в жизнь вечную. «…Если при жизни тела дух был теснейшим образом связан с ним, со всеми органами и тканями, проникая во все молекулы и атомы тела, был его организующим началом, то почему должна навсегда исчезнуть эта связь после смерти тела? Почему немыслимо, что эта связь после смерти сохранилась навсегда, и в момент всеобщего Воскресения по гласу трубы Архангеловой восстановится связь безсмертного духа со всеми физическими и химическими элементами истлевшего тела и снова проявится организующая и творящая форму власть духа?»

В завершение обзора эссе «Дух, душа, тело» необходимо отметить, что в этой работе многие из рассуждений Владыки Луки, выходящие за рамки прямых указаний Священного Писания, остались его частным богословским мнением, которое не разделили другие православные богословы ХХ в. Вероятно, такое особое восприятие проблемы было связано с большим естественно-научным опытом Владыки-хирурга, и поэтому этот подход возобладал над традиционным богословским подходом к вопросам антропологии.

В другом апологетическом труде «Наука и религия» святитель Лука ставит и разрешает вопрос: противоречит ли наука религии? В предисловии автор пишет: «На своем жизненном пути нам встречаются два типа людей. Одни во имя науки отрицают религию, другие ради религии недоверчиво относятся к науке. Встречаются и такие, которые умели найти гармонию между этими двумя потребностями человеческого духа. И не составляет ли такая гармония той нормы, к которой должен стремиться человек? Ведь обе потребности коренятся в недрах человеческой природы.

И не в том ли кризис образованного человека, что у него „ум с сердцем не в ладу“? Не эта ли односторонняя „умственность“ разъединила в России интеллигенцию и народ? И уже одно то, что в настоящее время под флагом науки, которая будто бы давно опровергла религию, преподносятся народу атеизм и антихристианство, заставляет нас глубоко обдумать и основательно решить вопрос: противоречит ли наука религии?»

Далее Владыка определяет понятия. Наука для него «есть система достигнутых знаний о наблюдаемых нами явлениях действительности», т. е. наука объемлет собой только знания достигнутые на сегодняшний день, может изучать и классифицировать только те проявления природы, которые мы можем наблюдать нашими пятью чувствами; таким образом, область точной науки очень жестко ограничена. Даже понятие «знание» больше, чем наука, т. к. оно часто достигается «теми высшими способностями духа, которыми не располагает наука.Это прежде всего интуиция, то есть непосредственное чутье истины, которое угадывает, прозревает ее, пророчески предвидит там, куда не достигает научный способ познания. Эта интуиция… ведет нас в другую, высшую область духа, — то есть в религию».

«Широко говоря, религия есть отношение к Абсолютному, к Тому, Кого мы называем Богом. Так как это отношение есть у всякого — даже атеиста, — то и принято говорить, что у всякого есть своя религия. <…> Говоря же положительно и по существу, религия — есть общение с Богом (воссоединение)».

Далее, перечислив основные утверждения христианства — бытие Божие, личное бессмертие человеческой души, Богочеловеческую природу Спасителя Владыка вопрошает: «И теперь скажите, где в нашей науке — математике, физике, биологии, истории — есть утверждения, противоречащие этим только что названным суждениям, — утверждения общеобразовательные, объективные, доказанные, то есть научные? Их нет и не может быть по существу, потому что все эти положения касаются сущностей, которые лежат вне компетенции науки, а не явлений, которые ей доступны». «…Наука не может отвергать бытие Бога, ибо эта тема лежит вне ее компетенции…»

Владыка Лука полагает, что главная причина распространения в ХХ веке мнения о том, что наука противоречит религии, «в поверхностном знании как в области науки, так и в области религии». «Знание приводит к Богу, полузнание удаляет от Него». «Полузнание — бич нашего времени, оно-то и создает названное… предубеждение».

Второе заблуждение, которое способствует распространению мифа, состоит в том, что науку часто смешивают с мнением отдельных ученых; поэтому если «научный» атеизм, являясь только набором недоказанных и недоказуемых предположений, действительно противоречит религии, то вместе с ней он противоречит и подлинной науке. Так, теория, что мир не сотворен Богом — совершенно вненаучная мысль, а «так называемый дарвинизм, признающий, что человек посредством эволюции развился из низшего вида животных, а не является продуктом творческого акта Божества, оказался только предположением, гипотезой, уже устарелой и для науки. Эта гипотеза признана противоречащей не только Библии, но и самой природе, которая ревниво стремится сохранить чистоту каждого вида и не знает перехода даже от воробья к ласточке. Неизвестны факты перехода обезьяны в человека. Бывает скорее обратное в порядке вырождения».

Далее Владыка Лука приводит примеры, иллюстрирующие, как некоторые ученые пытались подогнать факты под теорию эволюции. Он упоминает подделку Геккеля, по которой человек, обезьяна и собака якобы развиваются из одинакового зародыша. Подделка была замечена известным эмбриологом Гисом (Геккель признал факт подделки). Затем говорит о раскопках Лобуа в 1891 г. на острове Ява, когда на основании нескольких фрагментов костей: небольшой части черепа, трех зубов и бедренной кости, найденных на расстоянии 16 метров друг от друга, было сделано заявление о том, что это и есть недостающее звено между человеком и обезьяной. Анатом Вихров отверг эту гипотезу, усомнившись в самом факте принадлежности этих фрагментов одному организму. Тот же Вихров разоблачил и пресловутый «неандертальский череп», и сделал категорический вывод: «попытка найти переход от животного к человеку привела к полной неудаче». Анатомии человека и обезьяны фундаментально различны.

Далее святитель отметил одну особенность науки, которая объясняет возможные противоречия между наукой и религией. Дело в том, что «наука ищет, движется и, следовательно, может заблуждаться. Она находится в процессе становления, в то время как религия уже обладает истиной, открывает нам вещи, как они есть». Получается, что «противоречие происходит между религией и мнением ученого, истинность которого, как рабочей гипотезы, признается лишь временно, так же, как временно заслоняют строящееся здание леса».

Затем автор отмечает великое невежество так называемых ученых-атеистов в отношении религии. Многие антирелигиозные писатели не имеют ни религиозного опыта общения с Абсолютом, ни знаний об учении Церкви и даже не знакомы с Библией. Уже только потому их нападки на религию совершенно неосновательны.

«Если брать религию по существу, то есть как внутреннее переживание, как преклонение перед Богом и общение с Ним, то мы должны согласиться, что наука не только не противоречит религии, но более того — наука приводит к религии. <…> Она по закону причинности приводит нас к Первопричине мира, а религия отвечает, Кто является этой творческой Первопричиной не только мира, но и человека. <…> Наука приводит к необходимости какого-то разумного смысла в жизни, какого-то высшего назначения жизни. Религия отвечает — это БОГ. <…> И приходит в мир Тот, Кто говорит: Я есмъ Истина (Ин. 14:16) (то есть что подлинно и вечно, что составляет истую основу бытия, его истину, то, что воистину есть). Короче говоря, научное мышление доказывает, что должен быть Бог, а религия — Его открывает и сообщает о Нем.

Наука доказывает необходимость Его бытия логически, …а религия соединяет, приводит в общение с Богом».

Далее Владыка приводит многочисленные примеры того, как многие великие ученые сочетали в своей жизни капитальные научные труды и серьезную веру в Бога. Он приводит статистику профессора Деннерта, который пересмотрел взгляды 262 известных естествоиспытателей, включая великих ученых этой категории, и оказалось, что из них 2% было людей нерелигиозных, 6% равнодушных и 92% горячо верующих (среди них Майер, Бэр, Гауе, Эйлер и другие). Затем архиепископ Лука приводит данные английского издания «Религиозные верования современных ученых», по которым на вопрос «Противоречит ли христианская религия в ее основаниях науке?» из 133 известных английских и американских ученых 116 ответили «нет», а остальные либо не ответили, либо высказались неопределенно.

Затем Владыка перечисляет имена великих ученых среди верующих христиан. Это физики — Фарадей, Ом, Кулон, Ампер, Вольт, имена которых увековечены как нарицательные для обозначения известных физических понятий. Это и физик, астроном Галилей, астроном Кеплер, химик Бойль, химик и физиолог Пастер, философ и математик Ньютон, врач Пирогов и многие, многие другие.

Другим направлением апологетики святителя Луки стала защита христианской морали против ложных обвинений атеистической пропаганды.

«Часто утверждают, что будто бы религиозная мораль… освящает покорность человека господствующим над ним силам…провозглашает безнравственным сопротивление эксплуатации… Иногда говорят, что христианская мораль будто бы построена на принципе индивидуализма… бросают обвинение, будто Евангелие призывает к отказу от труда…» «Но ведь как раз все это наоборот». «Поверить всему этому могут только те, кто никогда не читал Евангелия. Но так как сейчас Евангелие достать нигде нельзя, то здесь смело выдается за евангельское учение то, что с Евангелием несовместимо».

Владыка решительно встает на защиту христианской морали. Он говорит, что «христианское вероучение зиждется на самых высоких и светлых понятиях — о Боге, о человеке и взаимоотношениях их. Христианская религия учит об исключительном достоинстве человеческой личности. Человек есть образ и подобие Божее». «Уже одно то, что из всех евангельских догматов самым главным является догмат о том, что Бог именно из-за любви к человеку Сам становится человеком, терпит все человеческие невзгоды, лишения и страдания вплоть до мучительной и позорной смерти, и все это, повторяем, именно из-за любви к человечеству, дабы призвать его к бессмертию и совершенству, уже одно это говорит об исключительном гуманизме самой догматики христианской религии. „Сын Божий становится Сыном Человеческим, дабы сыны человеческие стали сынами Божиими“». Готовясь к смерти за спасение людей, перед тем, как взойти на Голгофу… Христос в Своей прощальной беседе говорит ученикам: Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас. Нет (ничего) больше той любви, как если кто положит душу свою (то есть отдаст жизнь свою) за друзей своих (Ин. 15:12–13).

Мы смело спрашиваем: существует ли, может ли существовать какая-либо иная формула, в которой любовь к человеку была бы отражена более сильно? Может ли существовать более высокое выражение подлинного гуманизма, нежели эта заповедь Христа?»

Епископ Лука среди раненых, Красноярск. 1941 год

В завершение доклада хочется привести слова святителя Луки, обращенные ко всем людям, ищущим истину.

«Что же делать тем, кто ищет истины ради ее самой, кто ищет жизни? Первая научная задача состоит в простом: Исследуйте Писания. Узнайте содержание Евангелия, исследуйте его вдумчиво, серьезно, добросовестно, без предубеждения. И вы увидите свет, который озарит все проблемы, все потребности, всю душу, ее раны и болезни. Через Евангелие человек видит себя, каков он есть и каким он должен быть. Но самое радостное знание, которое дает Евангелие, это весть о Спасителе, благодаря которому мы можем быть такими, какими должны и какими хотим быть в своих высших стремлениях.

И тут неизбежен второй шаг — Приидите… — чтобы иметь жизнь.

Химическая формула воды может удовлетворить жажду ума, но она не в силах утолить жажду, для которой нужна сама вода. Нам нужны не доказательства существования Бога, не идея о Боге, а Сам Бог, Живой, Любящий. И в конце концов доказать существование Бога может только Сам Бог Своим бытием. Своим вхождением в душу человека».

Источник: www.mepar.ru

Светлой памяти святителя
Автор: Андрей Ишин
Об одном из арестов святитель вспоминал: "…в 1937 году начался страшный для Святой Церкви период - период власти Ежова. На допросах арестованных применялись даже пытки <…> страшный конвейер продолжался непрерывно день и ночь. Допрашивавшие чекисты сменяли друг друга, а допрашиваемому не давали спать ни днём, ни ночью. Я опять начал голодовку протеста и голодал много дней. Несмотря на это, меня заставляли стоять в углу, но я скоро падал на пол от истощения. У меня начались ярко выраженные зрительные и тактильные галлюцинации, сменявшие одна другую. От меня неуклонно требовали признания в шпионаже. Допрос конвейером продолжался тринадцать суток, и не раз меня водили под водопроводный кран, из которого обливали мою голову холодной водой…"

Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) в период репрессий
Автор: Игумен Дамаскин (Орловский)
Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) принадлежал к тем редким, исключительно значимым для народа людям, оторые не могут делать что-то лишь для себя, ограничиться деланием того, что лично им нравится, для них долг служения ближним — не пустые слова, и потому они в своей деятельности занимаются не чем попало, не идут вслед случайного выбора, не строят на чужом фундаменте, но стараются найти то, что необходимо сделать сейчас и что полезно для всего общества. Это — строители, делатели, выходящие на ниву по призыву Господа, одни — сеять, другие, входя в их труд, — жать

Перепечатка в Интернете разрешена только при наличии активной ссылки на сайт "КЛИН ПРАВОСЛАВНЫЙ".
Перепечатка материалов сайта в печатных изданиях (книгах, прессе) разрешена только при указании источника и автора публикации.