Автор: Т. Григоричева

Ясный, жаркий июльский день. Ослепительно горят золотые купола на монастырских храмах. Закинув голову вверх, можно любоваться на блистающие величественные кресты, украшающие их. Хорошо и спокойно.

Хочется встать на колени и поклониться, Господи, кресту Твоему, славе Твоей и защите нашей. Закончилась ранняя, и паломники собрались на отдых в небольшом тенистом монастырском дворике. Нигде теперь, только как на Украине, в глухой провинции села Почаев, можно встретить народную простоту, почувствовать себя причастной к православному братству, увидеть проявление неподдельной, христианской любви в отношении к страждущим и болящим людям, ищущим исцелений душевных и телесных. Собираясь небольшими группами, паломники обедают, тихо беседуют. Здесь не встретишь равнодушия и спеси. Чужие и ранее незнакомые люди жалеют друг друга, успокаивают и дают советы, проявляют все те душевные качества, которые за стенами святой обители забываются и теряются в мирской суете.

Громко хлопнула дверь из привратной. Двое молодых людей остановились, определяя, куда им сесть. Один еще совсем молодой, лет семнадцати, высокий и худой, держит в руке набитую тряпичную сумку. Узкие короткие брюки еле достают до щиколоток. На поясе они подвязаны веревкой, так как в этом месте не сходятся. Рубаха тоже не с плеча, с рукавами до локтей и без единой пуговицы. Между ее полами видна полоска голого тела. Голова опущена, и косматая челка почти закрывает лицо. Он стоит смирно и, кажется, ждет, куда ему повелит идти его спутник, который, опираясь на грубо сколоченные, плохо обструганные костыли, громко рассуждая по-русски с украинским акцентом, оглядывает маленький дворик. Выбрав свободную лавочку, он мотнул головой,

– Давай, тащи меня сюда. Отсюда всех видно и меня тоже.

Он старше. Смуглое лицо его открыто, большие карие глаза, будто со смешинкой, густые черные волосы давно не стрижены, но лежат послушно. Его спутник положил сумку на лавку и стал неумело помогать инвалиду, ноги у которого, как две безжизненные плети, волочились за костылями. С большим трудом преодолев это маленькое расстояние, они расположились на лавочке.

– Ничего, потерпи, – говорил чернявый своему спутнику. – Осталось чуток. Замучил я тебя. Зато на пользу. Эх! Страшно вспомнить, какой ты был! А щас ты хоть на человека похож.

Он говорил громко, будто и не для своего друга, а всем сидящим в этом дворике. Улыбаясь и поворачивая голову в разные стороны, уверенный, что его слушают.

– А за меня не горюй. Господь пошлет кого-нибудь. Ведь он всегда вовремя поспевает. Не когда хотим, а когда нам на пользу. Посижу, кто-нибудь да подберет меня.

Молодой низко поклонился и что-то тихо сказал ему.

– Не, я ни на кого не обижаюсь. Вот на мать свою долго обижался, грешный. Бабушка моя рассказала мне, что мать моя не хотела меня. Бабушка еле уговорила мать, чтобы она меня родила. А я, вишь, какой уродился?! Пока маленький был, не понимал, а как подрос, понял, что я калека. Да узнал, что мать меня не хотела, так горько мне стало! Обиделся я на нее сильно, что и видеть не мог. Все молчал, а потом все ей и высказал, что вот, может, ты меня не хотела, тебя Господь и наказал, что я такой. А она заплакала и говорит:

– Это я тебя, сынок, не хотела, пока не видала, а как увидала тебя, как народился, так сильнее жизни люблю.

– Все в душе моей перевернулось. Эх, грешный, я думаю, если она меня такого любит, можно ли ее не любить? Так и живем мы с ней вдвоем. А мать моя молодая и красивая, а добра в ней на десятерых хватит! Намучилась она со мной, думаю: пусть отдохнет, а я пойду мир посмотрю. Не пускала, – он широко улыбнулся, – да я уговорил, пообещал ненадолго.

Не переставая улыбаться, он рассказывал, размахивая одной рукой, а другой опираясь на спинку лавки.

– Ведь добрых людей эвон сколько! – Он мотнул головой. – Кто подтащит, кто подвезет. А я решил сразу к Сергию Преподобному ехать. Если расскажу, и не поверишь, сколько я проехал. До Тернополя на автобусе доехал, а оттуда на поезде до самой Москвы!

Парень опять что-то тихо сказал рассказчику.

– Не, до поезда я сам доплелся. – продолжал он, – а там люди около вагонов толпятся, сумки свои запихивают. Вместе со своими сумками и меня какой-то мужик запихал. Сел я на сиденье, что сбоку, и поехал. Смотрю, в окне мелькают деревни, люди, поля, лемма, радостно мне. Проводница у меня почему-то и билета не спросила, пока спать не стали укладываться. А куда ночью высаживать? Утром уж Москва будет, сам выйду.

Он хохотнул, обвел всех взглядом, широко улыбнулся и продолжал.

– Смешно мне, еду себе без билета. Кто хлебушка дал, кто помидорку. Сытый. Вот люди, добра-то сколько! Мы, православные, с большой жалостью. В Москве проводница упросила носильщика, так он меня на такую вот лавочку и выгрузил.

Подошла женщина, подала ему помидорину и хлеба.

– Спасибо, не откажусь, мне все сгодится, съем.

Он тут же разломил все поровну и половину подал своему помощнику. Снова хохотнул и продолжал рассказ.

– Сижу, жду, кого Господь мне пошлет. Темнеть стало, вроде как беспокойно мне на душе. Ну, думаю, сосну на лавочке. А роптать так не хочется. Людей разглядываю, чтоб отвлечься. Народ подходит, кто на автобусе уезжает, кто на такси. А здесь такси прям около меня остановилось.

– Брат тебе куда?

А я им:

– Мне к Сергию к преподобному, в Сергиев Посад.

Они меня на руки да в машину.

К вокзалу меня привезли и так же на лавочке высадили. Сколько добра! А ведь не славяне, да и не знаю, христиане ли? А я и спасибо не успел сказать: умчались и костыли мои в багажнике увезли. Поблагодарил я Бога, что так много добрых людей вокруг и так мне самому радостно, слезы покатились. Думаю, люди-то какие душевные: и не знают меня, а помогают. Сижу, а дождь кап да кап. Так раскапался, что пришлось мне под лавку заползти. Темно уж совсем стало, прохожих почти нет. Все спешат, а дождь не перестает. Лег я на живот, мне и посуше.

Снова, расплываясь в улыбке, он продолжал:

– Да уж я соснул, слышу, толкают меня в бок. Голову поворачиваю, милиционер. Говорит: «Ты что, пьяный?» А я ему: «Не знаю, брат, чи я пьяный, чи я трезвый, да я урод. Ног у меня нет, а костыли на такси укатили». Выполз я из-под лавки, а он нагнулся и меня рассматривает. Смотрю, слезы по щеке катятся. Жалко ему меня, калеку.

– Куда тебе надо-то? – спрашивает.

– Да к Сергию Преподобному я еду.

– Давай на меня полезай, на последнюю электричку успеешь.

– Заполз я к нему на спину, а он меня в самую электричку на спине занес и на лавочку посадил, что первая от двери. А здесь я уж и сам заплакал: «Спаси тебя Господи, брат, за доброту твою». А он только рукой махнул. Парочка – парень с девушкой – через ряд сидят. Смотрю на них: красивые оба. Да только стыдно долго смотреть. Так я будто дремлю, глаза прикрыл, да взаправду задремал и не заметил, как доехали. Народа немного, все быстро из вагона выходить стали. Я тоже сполз, тороплюсь из электрички выбраться. Парень тот с девушкой вроде испугались, что я на живот лег, да потом сообразили, что я калека. Говорят: «Вам помочь?» Я отвечаю: «Помоги, если хочется». Парень меня до самой Лавры на спине донес. Еду у него на спине, а сам плачу, что так много людей добрых вокруг. Спаси их Господи! А уж в Лавре я как дома.

Рассказчик вытер кулаком оба глаза. Друг снова тронул его за руку и что-то сказал.

– Ну, поедем, в последний раз на источник оттащишь меня. Окунемся, там и заночуем.

К ним подошла женщина, та, что угощала хлебом, подала узелок. Парень нагнулся, Á рассказчик обхватил его за плечи, забрался на спину, женщина взяла костыли и сумку.

– Спаси вас Господи, – улыбнулся калека.

В синем без единого облачка в небе плывет колокольный звон. Уже звонят к вечерне, но жара еще не спала. С восточной стороны храма, на галерее собрались паломники. Чернявый парень сидит на разостланном одеяле, рядом стоит послушник с костылями. Высоко подняв голову и прищурив глаза, он, улыбаясь, слушает звон и говорит:

– Господь, Он нас не оставляет, Он всегда с нами и помогает, не когда мы зовем, а когда нам полезно.

Заслышав благовест, паломники неторопливо поднимаются со своих мест.

Подведены итоги конкурса
Опыт православного паломничества

Перепечатка в Интернете разрешена только при наличии активной ссылки на сайт "КЛИН ПРАВОСЛАВНЫЙ".
Перепечатка материалов сайта в печатных изданиях (книгах, прессе) разрешена только при указании источника и автора публикации.