Автор: Протоиерей Кирилл Каледа

Бутово… У большинства москвичей это слово ассоциируется с огромным новым жилым районом, вынесенным за пределы московской кольцевой автодороги. И мало кто знает, что это слово стоит в одном ряду с такими словами, как Соловки, Колыма, Бухенвальд, Освенцим, так как в полукилометре от московских новостроек находится бывший полигон НКВД, где в 30-х - 40-х годах 20-го века невинно пострадали и были погребены десятки тысяч наших соотечественников.

Засыпанный землей ров, где погребены расстрелянные

В детстве в конце наших кратких молитв мы добавляли прошение: "Господи! Дай, чтобы мы узнали, как умер наш дедушка Володя". Мой дед, дедушка Володя, священник Владимир Амбарцумов, родился в 1892 г. в Самаре. Его отец происходил из армян и был одним из основоположников преподавания для глухонемых. Мать была из русских немцев. Дед получил хорошее образование: сначала в Высшем политехническом Берлинском училище, а затем в Московском Университете. Он принимал активное участие в студенческом христианском движении и в течение целого ряда лет был его руководителем. Воспитанный в лютеранстве, в зрелые годы он перешел в баптизм, а в середине 20-х под влиянием своих друзей, православных, принимает православие. В конце 1927 года он становится священником и служит в московских храмах - Святого равноапостольного князя Владимира в Старых Садах, а затем Святителя Николая у Соломенной Сторожки. В 30-х годах он был вынужден уйти на покой, но занимался окормлением своих духовных чад, организовывал помощь семьям репрессированного духовенства. 8 сентября 1937 года он был арестован.

Топономически название Бутово связано с небольшой деревней, расположенной на Старом Варшавском тракте, остатки которой сохранились до сих пор. Некогда здесь добывали бутовый камень - бут, который использовался в основании домов и строительстве дорог. Ибо сказано, что если человек строит дом и положит его основание на камне, то, когда случится наводнение, оно не сможет поколебать его, потому что он основан на камне (см. Мф. 7, 24-27).

В 19-м столетии название "Бутово" получила железнодорожная станция и прилегающий к ней поселок. И затем уже от этой станции было дано имя двум современным муниципальным районам. В километре южнее деревни Бутово располагалась усадьба, до конца 19-го века называвшаяся "Дрожжино". Ее первым владельцем был Федор Михайлович Дрожжин, думный дьяк, казненный при Иване Грозном в опричнине. Во второй половине 19-го столетия хозяином этого имения был потомственный почетный гражданин Николай Макарович Соловьев, устроивший здесь большой конный завод. Главный дом был каменный, с колоннами, за домом был липовый парк, пруды, где плавали на лодках и разводили зеркальных карпов. Хозяин был добросердечный гостеприимный человек, но имел страсть к игре в карты. В какой-то момент конный завод был проигран. Затем этого человека бросает жена, он пьет, спускает все свое стояние, нищенствует и умирает в подвале какого-то нежилого дома. Последним хозяином имения стал Иван Иванович Зимин - представитель известного рода купцов-промышленников. Имение процветало, здесь устраивались балы с фейерверками и танцами дрессированных лошадей. Однажды даже привозили живого слона.

После революции Иван Иванович отдает имение государству и уезжает с семьей за границу. Конный завод теперь поставляет лошадей Красной армии. И по Бутову - так при Зиминых стало называться это имение - стали носиться верховые в буденовках и с шашками на боку. Имение быстро приходит в упадок. Где-то в 20-х годах в восточной части имения появляется сельскохозяйственная колония ОГПУ. В 1934 году сюда из Суханова, где существовала тюрьма, привозят зэков, которых поселяют в бывших усадебных конюшнях. В середине 1935 года из усадебных домов выселяют всех жителей, и огромные территории вокруг имения площадью около двух квадратных километров огораживаются колючей проволокой. Организуется стрелковый полигон. Вероятно, первоначально этот полигон действительно использовался для испытания стрелкового и другого оружия. Но уже в конце 1935 года он стал использоваться для расстрела осужденных. Здесь же убитых и хоронили. Когда в 1937 г. готовилась операция по борьбе с врагами народа, инструкция по проведению этой операции предусматривала подготовку специальных мест для приведения приговоров в исполнение и захоронения репрессированных. В областные центры было передано распоряжение, чтобы они брали пример с Москвы. А в Москве было принято решение проводить эту операцию в основном в Бутово, за пределами города.

Вы помните, из "Послания к евреям" апостола Павла: "Так как тела животных, которых кровь для очищения греха вносится первосвященником во святилище, сжигаются вне стана, то и Иисус, дабы освятить людей Кровию Своею, пострадал вне врат. Итак, выйдем к Нему за стан, нося Его поругание" (Евр. 13, 11 - 13).

В центральной части полигона было сооружено внутреннее ограждение. Сюда привезли экскаватор, который копал рвы шириной около пяти метров и глубиной около трех метров.

Осужденных привозили в закрытых автозаках, проводили в огороженный колючей проволокой барак. Здесь проводилась сверка документов, наличия фотографий осужденных, затем их передавали сотрудникам специальной расстрельной команды. Сейчас трудно восстановить все детали расстрелов, но из рассказов сотрудников КГБ, из рассказов местных жителей, которые слышали выстрелы и крики, очевидно, что расстрелы производились и из наганов, и из автоматического оружия. В отдельные дни расстреливали по 100 и по 200 человек. Максимум приходится на 28 февраля 1938 года: в этот день на Бутовском полигоне было расстреляно 562 человека.

После войны расстрелов на Бутовском полигоне уже не было. Сюда привозили хоронить расстрелянных и умерших в московских тюрьмах. В конце 40-х - начале 50-х внешние ограждения полигона были сняты, но центральная часть полигона, где находились захоронения, осталась окруженной колючей проволокой. После смерти Сталина, в конце 50-х годов, на краях бывшего полигона, где не было захоронений, возник дачный поселок для сотрудников КГБ, а место захоронения вплоть до 1995 года строго охранялось КГБ/ФСБ.

В начале перестройки, когда приняли специальные постановления Верховного Совета и законы о восстановлении памяти, восстановлении прав репрессированных, было предписано найти места захоронения осужденных и опубликовать списки расстрелянных. В Московском управлении КГБ было обнаружено 11 томов с актами о приведении в исполнение смертных приговоров в отношении 20765 осужденных. Специальное расследование, проведенное сотрудниками Министерства госбезопасности (КГБ), показало, что эти люди были расстреляны в Бутово - их расстреляли в период с 8 августа 1937 года по 19 октября 1938 года.

В основном это жители Москвы и Подмосковья, хотя среди них много поляков, немцев, есть китайцы и даже американцы. Поражает, что среди расстрелянных очень много самых простых людей - крестьян и рабочих, хотя есть и представители интеллигенции, известные государственные деятели и военные, например, Федор Александрович Головин - председатель Второй Государственной Думы; генерал-губернатор Москвы Джунковский и другие. К 2006 году из этого списка было выявлено около 1000 имен священнослужителей и мирян русской Православной Церкви, которые пострадали на Бутовском полигоне за Христа.

Сонм бутовских новомучеников возглавляет святой священномученик Серафим (Чичагов), митрополит Петроградский. Он происходил из древнего дворянского рода, принимал участие в освободительной войне в Болгарии и затем по благословению Иоанна Кронштадтского ушел в отставку и принял священный сан. Человек самых разных талантов - воин, музыкант, композитор, живописец, писатель. Он сознательно в те годы идет на служение Церкви. И это был его первый исповеднический подвиг, ибо даже самые близкие люди не могли понять, почему гвардии полковник становится простым приходским священником. Через несколько лет после принятия сана отец Леонид - так звали владыку до монашества - овдовел. Он принимает монашество, назначается настоятелем Спасо-Евфимиева монастыря в Суздале, затем в Воскресенском монастыре в Новом Иерусалиме, возводится в сан епископа и проходит свое епископское служение на разных кафедрах. В историю всемирного православия он вошел как автор "Серафимо-дивеевской летописи", которую написал по указанию дивеевских блаженных. По окончании труда над этой книгой он сподобился чудесного явления самого преподобного Серафима. В значительной степени благодаря его труду преподобный Серафим был канонизирован в лике святых. В 30-х годах владыка Серафим был уже старым и больным немощным старцем. Он жил на покое в Подмосковье, и когда его приехали арестовывать, он не мог даже выйти из дома. Для того чтобы отвезти его в тюрьму, была вызвана карета скорой помощи. Незадолго до своего ареста владыка говорил: "Православная церковь переживает сейчас время испытаний. Многие страдают за веру, но это золото очищается в горниле испытаний. После этого будет столько священномучеников, сколько не помнит вся история христианства".

Вместе с владыкой Серафимом на Бутовском полигоне пострадали епископы, священники, монахи и простые миряне. Все имена трудно перечислить - это и скиталец епископ Нижнетагильский Никита (Делекторский), и старец архимандрит Кронид (Любимов) последний наместник Троице-Сергиевой лавры... И хотелось бы вспомнить еще одного человека - Сергея Михайловича Ильина. Он был братом священника Александра Ильина, известного в Москве как старец "горбатенький". Отец Александр во второй половине 30-х и начале 40-х гг. неоднократно совершал тайные богослужения у себя дома и в квартирах своих духовных детей. В ходе одного следственного дела это стало известно властям. Но был арестован его брат, и Сергей Михайлович ни разу не сказал о том, что обвинение в совершении богослужений относится не к нему, Сергею Михайловичу, а к его брату Александру Михайловичу Ильину. И он принимает смерть за своего брата. Из следственного дела видно, что Сергей Михайлович был глубоко верующим православным человеком, помогал репрессированному духовенству, в том числе священномученнику митрополиту Кириллу Казанскому.

Изучение большого количества архивно-следственных дел показывает удивительную особенность: если в делах неверующих людей мы встречаем фантастические небылицы, которые подписывали осужденные в этих страшных условиях, - небылицы и против себя, и против своих близких, - то в церковных делах мы ничего подобного не встречаем. И простая монахиня, и митрополит прекрасно понимали, за что они подвергаются гонениям. Им не предлагали отречься от Христа, им задавался вопрос: "Ваше отношение к советской власти?" И ответы удивительно схожи: "Я православный верующий человек и считаю, что советская власть, как и любая другая власть, - явление временное". Так ответил на вопрос мой дед. Некоторые другие говорили, что советская власть - это наказание Божие народу за его отступничество, за его грехи. Удивительная четкость мысли в этих невероятно трудных условиях. Помните: "Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как сказать или что, сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать; ибо не вы будете говорить, но Дух Отца будет говорить в вас" (Мф. 10, 19-20). Эти люди, укрепляемые Духом Божиим, сумели укрепить и сохранить образ и подобие Божие в себе даже до смерти, страшной смерти.

После ареста деда родственникам было сообщено, что он осужден на десять лет без права переписки. Прошли годы, но дед не возвращался. Стало ясно, что его уже нет в живых. В середине 50-х была выдана справка о его реабилитации и сообщено, что он, якобы, умер от болезни почек в декабре 1943 г. Но, как это ни странно, день его смерти - он был назван - в нашей семье никогда не отмечался. Мы вспоминали о нем заранее и говорили, что будет день дедушкиной смерти и надо будет как-то помолиться, но он проходил, и мы вспоминали: "Господи, опять пропустили!" В начале перестройки, в 1989 г., мы обратились в КГБ с вопросом об уточнении обстоятельств смерти нашего дедушки. Когда дедушка был арестован, то один из знакомых сказал маме, что ей нужно молиться великомученику Артемию, память которого совершается 2 ноября. И в 1989 г. мама, как обычно в этот день, помолилась великомученику Артемию. На следующий день, 3 ноября, раздался звонок, и меня пригласили на Лубянку с целью сообщить сведения о смерти дедушки. И мне было сказано о том, что 3 ноября 1937 г. мой дед был приговорен к высшей мере наказания, а 5 ноября 1937 г. был расстрелян. На вопрос, где это произошло и где предположительно он захоронен, ответили, что это неизвестно. Но правда о его смерти стала известной. На вопрос, кто пострадал по данному делу вместе с моим дедушкой, был ответ, что по одному делу с ним проходил Владимир Алексеевич Комаровский, известный искусствовед и иконописец, человек, который одним из первых в начале 20-го века начал заниматься изучением древнерусской иконописи, а также Сергей Михайлович Ильин, о котором я уже рассказывал.

В начале 90-х, когда светской общественности стали известны списки расстрелянных на Бутовском полигоне, началась обработка архивно-следственных дел, с тем чтобы установить, кто же похоронен, кто пострадал на Бутовском полигоне. В последние годы владыки Серафима с ним жила его внучка Варвара. Она любила своего деда, и хотя никогда глубоко не вникала в его богословские разговоры, но любила слушать его фортепьянную музыку и беседовать с ним. В конце 80-х Варвара Васильевна, ученый с мировым именем, профессор, заслуженный деятель науки и техники, вышла на пенсию. И ей приснился сон: она видит деда, который уезжает на каком-то поезде, и она просит взять ее с собой, но дедушка говорит: "Нет, ты мне еще послужи". Варвара Васильевна стала собирать материалы о своем деде и горячо молилась о том, чтобы узнать, где похоронен ее дед. На Рождество 1994 г. в ее квартире раздался звонок. Ее спросили, кто она такая, и затем задали еще один вопрос: "Вы знаете, где похоронен Ваш дед?" "Нет, не знаю". "Нам это известно, но сейчас проехать туда невозможно, а весной мы Вас туда свозим".

На этом разговор закончился. Несколько месяцев Варвара Васильевна искала того, кто ей позвонил, и нашла. Это была группа энтузиастов, которые занимались обработкой архивно-следственных дел расстрелянных в Бутово. Они обратили внимание на то, что среди пострадавших в Бутово очень большое число священнослужителей. Они передали Варваре Васильевне список около 300 священнослужителей, пострадавших в Бутово. Варвара Васильевна показала этот список Святейшему Патриарху Алексию, который благословил передать его в Свято-Тихоновский православный институт и выразил желание посетить Бутовский полигон. Варвара Васильевна летом 1994 года приняла постриг с именем Серафима и стала первой настоятельницей восстанавливающегося Новодевичьего монастыря. В Фомино воскресение 1994 года на Бутовском полигоне был освящен памятный крест. Освящение совершили архиепископ Сергий и епископ Арсений в сослужении целого сонма духовенства Москвы и Московской области. Во время этого молебна я узнал, что пострадавший по одному делу с моим дедом Владимир Алексеевич Комаровский расстрелян и похоронен на Бутовском полигоне. Стало ясно, что и дедушка лежит здесь же. Вечером я приехал домой и сказал, что нашел место погребения дедушки. Через день, на Радоницу, мы с родителями приехали к забору Бутовского полигона, и папа в лесу на дорожке отслужил панихиду. Мы не смогли попасть внутрь полигона, потому что тогда территория находилась еще в ведении ФСБ, и доступ был открыт только в выходные дни. В следующую субботу мы вновь приехали на полигон. Мы вошли на территорию и направились к освященному кресту. Я первый подошел. Около креста стояла пожилая женщина. Она что-то копала в земле. Когда я подошел, она спросила, где здесь можно взять землю. Она стала объяснять, что в 1937 году у нее был арестован муж и был расстрелян здесь на Бутовском полигоне. Она узнала это только сейчас и хотела бы взять здесь землю, чтобы отнести ее на ту символическую могилу, которую она сделала для своего мужа на кладбище в городе, где она живет.

Мы стали молиться. Естественно, мы молились и о упокоении души раба Божьего Владимира, мужа этой женщины. Во время панихиды подошли еще двое, мужчина и женщина, у которых здесь был убит отец, также раб Божий Владимир. Затем подошла еще одна женщина, дочь убиенного раба Божьего Ксенофонта. После окончания панихиды раба Божия Татьяна, как бы в благодарность за то, что мы молились о ее убиенном муже, подала мне платок, простой женский платок, со словами: "Это Вам на храм". Я хотел отказаться, потому что обычно такие платки в храмах не используются. Но, увидев ее глаза, я понял, что не могу это сделать, и подумал: "Отвезем в храм, где служит мой брат, диакон отец Иоанн, и оставим его там". Брат также принимал участие в этой панихиде. Но когда мы заехали в храм к отцу Иоанну, то платок там не оставили. Я подумал, что лучше отвезти его в Высоко-Петровский монастырь, где служил тогда папа. Но вечером после молитвы стало совершенно ясно, что необходимо срочно строить на этом святом месте храм, где бы возносилась молитва о всех убиенных.

К этому времени уже было известно, что у многих наших знакомых на Бутовском полигоне пострадали отцы и деды. По благословению Святейшего Патриарха Алексия была создана община, которая взяла на себя труд строительства храма. В ходе строительства храма мы чувствовали особое духовное покровительство владыки Серафима. 11 декабря 1996 года, в день мученической кончины митрополита Серафима, над строящимся храмом был воздвигнут крест, а через год, также в день памяти владыки Серафима, храм был освящен и в нем начались регулярные богослужения.

В начале 1997 года владыка Серафим был прославлен в лике святых. А на архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в 2000 году к лику святых было причислено еще 129 священнослужителей и мирян, пострадавших на Бутовском полигоне. Теперь практически на каждом заседании Священного Синода нашей Церкви прославляются новые и новые Бутовские новомученики. На 2006 Собор Бутовских новомучеников включал имена 230 священнослужителей и мирян нашей церкви, пострадавших на этом святом месте. Подобного места нет на русской земле, ибо даже Собор Киево-Печерских святых включает имена около 130 преподобных. Исполнились пророческие слова священномученика Серафима и многих других подвижников благочестия о том, что в России воссияет такое количество новых святых, сколько не помнит вся история христианства. Апостол Павел пишет о том, что те, кто пострадали за веру Христову, приняли участие в страданиях Христа. То есть они пострадали не только ради своего спасения, но и ради спасения своих близких, ради спасения всей Церкви.

На Бутовский полигон приходят разные люди: старики и дети, учащиеся светских и церковных школ, и среди них часто приходят родственники пострадавших. Они приходят сюда по-разному: некоторые ищут это место долго, а некоторые оказываются как бы случайно. Недавно в нашем храме совершалось отпевание одной рабы Божией, и пришедший на это отпевание ее родственник обнаружил на мемориальных досках имя своего деда, пострадавшего в 1938 г. на Бутовском полигоне. В дни памяти Бутовских новомучеников в нашем храме совершаются торжественные полиелейные богослужения с чтением их житий. По благословению Святейшего Патриарха ежегодно в 4-ю субботу по Пасхе совершается празднование Собора Новомучеников Бутовских. В этот день богослужение проходит под открытым небом. Его возглавляет Патриарх, ему сослужит сонм архиереев и духовенства из Москвы и Московской области.

Святии Бутовские мученицы, молите Бога о нас!

"О святии бутовские мученицы и вси исповедницы и номученицы российстии, во всяком возрасте и сословии за Христа пострадавшие, верность Ему даже до смерти свидетельствовавшие и венец жизни от Него приявшие. Вы во дни гонения лютаго, землю нашу от безбожных постигшаго, на судищах, в заточениях и пропастех земных в горьких работах и всяких скорбных обстояниях образ терпения и непостыднаго упования мужественно явили есте. Ныне же в раи сладости наслаждающися пред престолом Божиим во славе предстоите и присно хвалу и ходатайство со ангелы и всеми святыми Триединому Богу возносите.

Сего ради мы недостойные молим вас святые сродницы наши, не забудете земнаго отечества вашего, грехом Каиного братоубийства, поруганием святынь, безбожием и нашими беззакониями отягоченного.

Умолите Господа сил да утвердит Церковь Свою непоколебимую в мире сем многомятежном и лукавом. Да возродит в земли нашей дух разума и благочестия, дух святости и страха Божия, дух братолюбия и мира, да паки будем мы царское священие, род Божий, избранный и Святый, присно с вами славящии Отца и Сына и Святаго Духа во веки веков. Аминь".

Настоятель храма Новомучеников и Исповедников Российских в Бутове,
протоиерей Кирилл Каледа

Годы гонений на Клинской земле
О мерах по сохранению памяти новомучеников, исповедников и всех невинно от богоборцев в годы гонений пострадавших

Перепечатка в Интернете разрешена только при наличии активной ссылки на сайт "КЛИН ПРАВОСЛАВНЫЙ".
Перепечатка материалов сайта в печатных изданиях (книгах, прессе) разрешена только при указании источника и автора публикации.