Автор: Протоиерей Игорь Гагарин

Начать разговор о воспитании мне хочется прекрасными словами Ф. М. Достоевского, которые он вложил в уста Алеши Карамазова: "Знайте же, что ничего нет выше, и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание; и особенно вынесенное еще из детства, из родительского дома. Вам много говорят про воспитание ваше, а вот какое-нибудь этакое прекрасное, святое воспоминание, сохраненное с детства, может быть, самое лучшее воспитание и есть. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасен человек на всю жизнь".

Действительно, человек так устроен, что ничего не забывает из того, что в его жизни было, просто что-то запоминается явно и сохраняется в сознании, а что-то как бы выпадает из памяти и кажется, что совсем выпало. Но исчезает ли оно на самом деле?.. Тут я сделаю отвлечение.

Где-то я читал об одной женщине, которая в преклонном возрасте лежала в больнице в бессознательном состоянии, возможно, после инсульта. И в этом забытьи она стала говорить. Прислушавшись, люди, которые за ней ухаживали, по ритмике поняли, что она читает стихи, но они были на непонятном языке. Это заинтересовало врачей, к ней стали приглашать специалистов по различным языкам, и в конце концов филологи поняли, что женщина читала стихи то на древнееврейском языке, то на санскрите.

Старушка была малограмотной, и ни о каком знании этих языков и речи не могло быть. "Раскапывая" ее биографию, выяснили, что в молодые годы она работала горничной у профессора-богослова, который был специалистом по санскриту и древнееврейскому языку, и часто, когда она убиралась у него в квартире, он ходил и декламировал стихи. Женщина, естественно, запоминать их не собиралась, но спустя многие десятилетия что-то произошло с ее мозгом и все слышанное вдруг стало выплескиваться из сознания. О чем говорит такой факт? О том, что все, хотя бы когда-то раз слышанное человеком, даже если он и не слушал, а просто слышал, остается в нем.

Внутри нас есть, образно говоря, некий "видеомагнитофон", который постоянно включен и на который записывается абсолютно все - каждая наша мысль, каждое чувство, каждое наше желание, хотим мы того или нет.

Думаю, что здесь приоткрывается тайна: вообразите, что будет представлять собой Страшный Суд, когда все эти "магнитофоны" включат и посмотрят, что там было записано!

В некоторых церковных песнопениях говорится, что на Страшном Суде "книги совестные разгнутся". Естественно, возникает некий архаичный образ: представляются какие-то книги, где записано все-все, что мы натворили за жизнь, что книги эти раскроются и будут читаться. Понятно, что это поэтический образ, и если такую картину представить себе буквально, поверить в это непросто. Но можно ведь, говоря о "совестных книгах", и посмотреть на все с другой стороны...

Пусть кто-то называет это "книгами", можно назвать как угодно - "магнитофоном" или еще каким "механизмом", учеными пока не изобретенным, - но в человеке, в его подсознании, которое тоже не в полной мере изучено, действительно ВСЕ-ВСЕ остается. И это ВСЕ не просто оседает в памяти: каждая наша недостойная мысль, каждое наше греховное желание, каждое наше подозрение - все сохраняется в нас! Да не просто сохраняется и лежит "мертвым грузом", но живет в нас и на подсознательном уровне воздействует на наше поведение.

Поэтому слова Достоевского о воспитании детей именно в этом контексте очень хорошо понимаются. Задача родителей - сделать все от них зависящее, чтобы в памяти детей, в их сознании и, что гораздо важней, в их подсознании осталось как можно больше того, что проникнуто добротой, любовью, правдой.

Если уж женщина запомнила стихи, которые читал профессор на санскрите, на неведомом ей языке, то что говорить о наших детях, которые слышат все наши разговоры и пересуды дома, на кухне? Они оседают у ребенка в памяти, и уже именно из этого в дальнейшей жизни будут строиться ЕГО мысль, ЕГО чувства, ЕГО отношение ко всему окружающему. Он сам даже не будет понимать, откуда у него именно такое отношение к миру, откуда именно такое поведение.

Становится даже страшно, потому что начинаешь понимать всю ответственность за грядущие поколения, которая возложена на каждого человека, и всю безответственность, которую мы упорно проявляем. Наверное, именно об этом говорит Бог Моисею, давая Заповеди: "Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода" (Исх. 20, 5)? У многих это место вызывает протест: кажется несправедливым, что за грех родителей может пострадать их ребенок. Если понимать наказание юридически - действительно несправедливо. Но если воспринимать отношения между грехом и наказанием как причинно-следственные, все становится понятно.

Иначе - никак. Поэтому воспитывать можно только силой примера, причем пример должен быть не нарочитый. Ничего не выйдет, если мы будем думать: вот сейчас на меня смотрит мой ребенок, и я покажу ему пример. Сын или дочь все равно увидят нас не такими, какими мы им пытаемся иногда представиться, а такими, какие мы есть ежедневно, ежеминутно в отношениях с женой или мужем, с соседями, с окружающими. Мы являем пример и перемалывая кому-то косточки, не прощая ерундовой обиды, мы являем пример и говоря о возвышенном, сострадая ближнему. Вот почему прежде всего мы сами не должны делать того, чего не хотим, чтобы делали наши дети.

Правда, бывают и невольные свидетели, порой конфликты возникают на глазах тех людей, от которых мы хотели бы их скрыть.

Надо очень стараться, чтобы этого не происходило. Плохо, когда другие оказываются свидетелями наших конфликтов. Но особенно вредно, когда это происходит на глазах наших детей, ибо становится бедой не только для нас, но и для них.

Из книги протоиерея Игоря Гагарина
"Любить, а не искать любви. Беседы о семье и браке"

Смысл семьи и смысл жизни
Никому, кроме Бога

Перепечатка в Интернете разрешена только при наличии активной ссылки на сайт "КЛИН ПРАВОСЛАВНЫЙ".
Перепечатка материалов сайта в печатных изданиях (книгах, прессе) разрешена только при указании источника и автора публикации.