Марта 1 (14)

Преподобномученица Александра (Дьячкова)

Преподобномученица Александра родилась в 1893 году в селе Черноголовка Ивановской волости Богородского уезда Московской губернии в семье крестьянина Ивана Дьячкова. Александра окончила сельскую школу и жила вместе с родителями, помогая им по хозяйству. В 1914 году она поступила послушницей в Свято-Троицкий Александро-Невский монастырь в Клинском уезде Московской губернии неподалеку от села Акатово, почему и монастырь зачастую называли Акатовским. Он был открыт в 1890 году, сначала в виде общины, а в 1898 году получил статус монастыря с общежительным уставом. В обители было в то время два храма, две гостиницы и странноприимный дом. Всего здесь подвизалось около семидесяти сестер.

Придя к власти, безбожники потребовали закрытия монастыря, и тогда сестры преобразовали его в сельскохозяйственную артель, которой по-прежнему руководила игумения. Но в 1927 году безбожники стали закрывать и все артели, где подвизались монахини. Монашеская трудовая община в селе Акатове была разогнана, а игумения арестована. Послушница Александра вернулась на родину в село Черноголовку и поселилась в родительском доме. Однако любовь к обители, где было положено начало спасению, была столь велика, что Александра вновь уехала в Акатово и поселилась в одной из деревень вблизи монастырских стен.

С 1930 года надзор за монахинями, жившими вблизи закрытых обителей, усилился, ужесточились направленные против них репрессии, и Александра снова возвратилась в родительский дом. Сельская их церковь к этому времени лишилась пастыря, и Александра активно начала хлопотать о назначении к ним священника. В конце концов ей это удалось, и она взялась обустроить жизнь священника на новом месте.

Сотрудники ОГПУ в это время принялись за аресты духовенства и иноков закрытых обителей. 21 мая 1931 года в числе других монашествующих была арестована и заключена в тюрьму в городе Ногинске и Александра. Были допрошены свидетели, один из которых показал, что "Дьячкова распространяет нелепые слухи о нашем колхозе, говоря, что у нас колхозники голодные, скот дохнет, молоко сдают, а дети умирают с голоду... Дьячкова активный организатор оформления религиозных праздников".

Послушнице предъявили обвинение в агитации против колхозного строительства, в том, что "в 1930 году в момент перевыборов сельсоветов она говорила: "Все равно в колхоз никто из честных крестьян не пойдет, там собираются одни лодыри, которые не хотят работать, пусть коммунисты с ними работают"".

Вызванная на допрос, послушница Александра сказала, что она действительно в течение многих лет подвизалась в монастыре и ушла из него только после того, как он был закрыт и в качестве сельскохозяйственной артели, а игумения была заключена в Бутырскую тюрьму. А что касается предъявленного ей обвинения, то "агитации против колхозов я не вела", заключила послушница.

29 мая 1931 года тройка ОГПУ приговорила послушницу Александру к пяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере, и она была отправлена на строительство Беломорско-Балтийского канала. В 1934 году Александра Ивановна была освобождена и поселилась в родном селе. В том же году скончалась ее мать. Прожив около полутора месяцев дома, она уехала в Волоколамский район, где меньше была вероятность подвергнуться аресту как отбывшей лагерный срок и поселившейся вблизи Москвы. Александра Ивановна жила у своих знакомых в разных деревнях, занимаясь той или иной поденной работой. В 1937 году скончался в Черноголовке ее отец. В октябре 1937 года послушница устроилась работать сторожем и уборщицей в храм Рождества Богородицы в селе Шестаково Волоколамского района и поселилась в церковной сторожке. В той же сторожке жил и священник. Вскоре священника арестовали, и хотя храм не закрыли, но службу вести стало некому. Послушница Александра была арестована 28 февраля 1938 года и заключена в тюрьму в Волоколамске.

Допрошенный в качестве свидетеля секретарь сельсовета показал, что Дьячкова недовольна советской властью и существующим в СССР строем, что она ведет среди колхозников антисоветскую и антиколхозную агитацию, ходит по вечерам по домам колхозников и говорит им, что советская власть незаконно арестовала местного хорошего и ни в чем не виновного священника, что в церквях нет службы, а между тем, когда организовывали колхозы, то власти обещали не закрывать храмы, обещали, что священники будут служить, а как организовали колхозы, то урожая не стало и хлеба нет, а советская власть стала снимать с церквей колокола, а все равно ничего нет: придешь в магазин и все пусто, в колхозах урожаи плохие и колхозники сидят без хлеба.

- В декабре 1937 года, будучи в магазине Теряевского сельпо в селе Шестаково, вы высказывали недовольство советской властью и партией, в частности относительно ареста попов. Дайте показание по этому вопросу, - потребовал от Александры Ивановны следователь.

- Да, действительно, в магазине я была, но контрреволюционных и антисоветских выступлений с моей стороны не было, за исключением того, что я говорила, что священника в нашей церкви еще нет, и то я это говорила, отвечая на вопросы колхозников.

- Вам зачитываются выдержки из показаний свидетелей о вашей контрреволюционной и антисоветской деятельности, которые достаточно уличают вас в этом. Следствие требует дать по этому вопросу правдивые показания.

- Контрреволюционной и антисоветской деятельности я не вела, но колхозников я призывала, чтобы они посещали церковь и молились Богу, - ответила послушница.

4 марта 1938 года тройка НКВД приговорила Александру Ивановну к расстрелу, после чего она была перевезена в Таганскую тюрьму в Москве. Послушница Александра Дьячкова была расстреляна 14 марта 1938 года и погребена в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.

ИСТОЧНИКИ:
ГАРФ. Ф. 10035, д. 75865, д. 21428.
Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви XX столетия. Дополнительный том III. Тверь: "Булат", 2005, с. 33-37.